 Наталья Осыпа
Колокольчик
Алина вышла из душной маршрутки и глубоко вздохнула. Воздух незнакомого города показался ей настолько густым и приторным, что закружилась голова. «Это сказывается трехчасовое кислородное голодание и жуткая жара», - оглядываясь вокруг, думала Аля. Привокзальная площадь неприятно удивляла отсутствием скамеек и обилием разнокалиберного пыльного мусора. В остальном здесь было все, что характерно для массивного и неприхотливого каменного организма. Старые элегантные постройки переслаивались современными зданиями с избытком стекла и металла, повсюду пестрили торговые киоски. Как базарные торговки, перекрикивали друг друга громоздкие билборды и разноформенные рекламные щиты. В тягостном безветрии хаотично курсировали люди, сновали машины, гремели трамваи…
Аморфная громадина с вывеской «Приватбанк» загораживала вечернее июльское солнце. Тень выглядела острогранной и пугающей, но Алина именно на ней остановила свой выбор.
Добыв из пухлой сумочки мобильник, она набрала хорошо знакомый номер.
– Влад, я уже приехала.
– Буду через десять минут, Алечка. Извини, что приходится ждать,- ответил очень любезный шершавый голос, к которому она за несколько недель так и не смогла привыкнуть.
Итак, до встречи с тем, кого она никогда не видела в реале, оставалось десять минут. Волнение дало о себе знать. Ладони увлажнились, вид перед в глазами в крапинку… Чтобы отвлечься, Алина стала искать ответ на риторический вопрос Козьмы Пруткова, который мучает Влада с юности: где начало того конца, которым оканчивается начало? На ум стали приходить мысли, путанее задачи. Телефонная мелодия «Мистики» заставила её вздрогнуть.
– Да, Влад.
– Аля, где ты находишься?
– Я голубею у входа в «Приватбанк». А ты где?
– Голубеешь??? Это как?
– Это значит, я подобрала блузку под цвет твоих глаз.
– А-а-а, очаровательная блондинка в голубом, сейчас я вас найду!
Алина, обратила внутренний взгляд на мысленный экран, где проявилось фото. Интеллигентное худощавое лицо; не держащие форму короткие с проседью волосы; умные глаза, в которых глубина и грусть удивительным образом сочетаются с детскостью; изящные очки марки «Валентино». Фотографическая память Алю не подвела и на этот раз, она узнала Влада прежде, чем он её заметил.
– Ну, здравствуй! – воскликнул бледный сутуловатый мужчина, коснувшись руки женщины, с трудом преодолевающей первые признаки панической атаки.
– Здравствуй, Влад. А я думала ты выше…
– Был когда-то выше, да наука согнула, - не то шутливо, не то серьезно отпарировал очень странный на вид человек.
– И как я тебе? Может, сразу назад ехать? – игриво спросила Аля, ощущая себя рядом с ним такой большой…
– Ты прекрасна! Если бы ты НИКОГДА не уезжала!
– Тогда бы мне пришлось брать пожизненный отпуск, но… положенный заканчивается послезавтра.
– Бесконечно жаль… Но, мадемуазель, что вы есть-то будете? На смс я не получил вразумительного ответа, а сам так ничего и не придумал.
– Да как-то не хочется… Разве что мороженого.
– Значит, мы заходим в супермаркет, и на что укажет твой пальчик, то и берём.
В трамвае они ехали около часа. За это время Алина успела узнать о своем спутнике немало интересного и необычного. Она окидывала взглядом фрагменты подернутого сумраком города и слушала душераздирающую историю.
– С твоим городом, Алечка, у меня связаны тяжелые воспоминания. Я не смог спасти человека! Виктория умерла два года назад, и я не в силах был это предотвратить. Мы знали друг друга с детства, но общались крайне редко. Наши родители крепко дружили. Она хотела со мной жить, но я не хотел… Моих родителей, как ты знаешь, нет уже давно, а там остался один отец. Известный певец оперного театра… Но каким подлецом оказался! Когда у Виктории обнаружили опухоль мозга, обратились ко мне с просьбой занять денег на операцию. Я посчитал своим долгом сделать все возможное и невозможное, тем более, что больная дочь… была большой обузой для папы! Ах, какой подлец! Отказать смертельно больному человеку в желании переехать ко мне я не посмел. Она собирала частями свои вещи и просила меня брать их с собой, когда я возвращался домой… Докторскую я забросил, но работу оставить никак не мог… Несколько операций, поездка в Израиль… Ей становилось ненадолго легче, но… ничего не помогло… Пятьдесят тысяч долларов мне никто не вернул. Отец её сказал: «Почему ты не взял с Виты расписку?» Да разве так можно?! Ну, да ладно… Самое страшное то, что я не смог спасти человека! …А вещи так и лежат… Ты увидишь. Ой, в доме вообще такое творится… Ты испугаешься!
– Не переживай, я же тебе писала, что меня трудно чем-либо напугать. А уж беспорядком тем более! И что значит – ты не смог спасти человека? Ты сделал все! И тебе абсолютно не в чем себя обвинять.
Но Влад, казалось, не воспринял утешающих слов и погрузился в напряжённое молчание. Аля не знала, восхищаться поразительным рассказом или сомневаться в его правдоподобности. И хотя она никогда не оценивала людей по одежке, но никак не могла сопоставить дешевые болтающиеся джинсы и застиранную шведку с такими деньжищами. Она даже не представляла, как выглядят подобные банкноты. Ощущалась нереальность происходящего.
– Алиночка, мы приехали, - оборвал тупиковые размышления Влад.
Парадоксальный мужчина вел свою спутницу к супермаркету, предупредительно поддерживая под локоток. Благотворное влияние кондиционера и необходимость что-то выбирать вернули Алю в действительность. Разнообразие и привлекательный вид продуктов не возбуждали аппетит.
– Чего бы тебе хотелось, Алечка? – настаивал Влад.
– Вина, - неожиданно для себя выдала обескураженная женщина.
– Без проблем! Но и провизии какой-то взять надо.
В корзину поочередно поместились бутылка «Крымского Кагора», сыр, картошка, копченая скумбрия и помидоры.
– А хлеб у тебя есть?
– Ой, Алиночка, я обычно ржаную муку ем, разводя водой и добавляя тертые овощи… Так и проще, и быстрее. Хорошо, что про хлеб вспомнила.
«Час от часу не легче», - впадала в очередное изумление Аля.
– Это интересно! Рецептом поделишься?
– Ты зря смеёшься, это очень удобно и вкусно… Мы же мороженое забыли!
Алина выбрала фруктовый пломбир, и они направились к кассе. Здесь женщину ожидал следующий нещадный удар по психике. Влад рассчитывался долго, доставая из разных карманов одежды потертые самодельные кошельки. Из маленькой полукруглой монетницы была извлечена мелочь, из прямоугольного портмоне – мелкие купюры, а крупные – из бумажного свертка. В таком же порядке раскладывалась и сдача. Аля не знала, кого больше ненавидит: себя; людей, глядящих на Влада с раздражением и брезгливостью, или ученого, которым еще вчера восторгалась… Она взяла пакет с продуктами и отошла в сторону.
…Вечер, сгущаясь, наваливался на выдыхающий удушливую марь город. Улицы растворялись в свете фонарей и неоновых вывесок.
Влад рассказывал историю старинного дома, мимо которого они проходили. Говорил он так, будто читал интересную и познавательную книгу. И Алина слегка расслабилась. Сейчас она узнавала того интересного человека, с которым две недели вела увлекательные виртуальные беседы. Вдруг её спутник сделал шаг в сторону и, резко наклонившись, что-то поднял. Это был пятак. Достав один из кошелечков, Влад бережно опустил в него монету.
– И как ты его заметил? – каким-то дурацким голосом спросила опешившая женщина.
– Ой, Алиночка, я сам не понимаю почему, но именно к монетам у меня странная тяга. Может, ты мне растолкуешь?
«Кто бы мне объяснил, что я делаю в чужом городе с этим малохольным», - ворочала уставшими мозгами Аля.
– Вот мы уже и пришли. Сейчас свернем налево вон в ту арку, и будем дома.
– Какая темень, Влад! Там что дома есть?
– Дай руку. Осторожно, здесь, что называется, горы и пригорки…
Тьма, царящая за аркой, казалась Алине безмерным черным монстром, в утробу которого ей предстояло погрузиться. Ноги спотыкались о ребристости и колдобины…
«Вот где можно расшибить мечталку», - подсказывал негодующий рассудок.
Влад долго отпирал замки невидимой в густом мраке двери. Наконец показалась полоска света.
– Заходи, Алечка! Только не пугайся…
Не в состоянии даже предугадать, что ждет её внутри дома, Аля протиснулась в узкое световое пространство. Дверь полностью не открывалась из-за кучи лежащего за ней хлама.
Первой Алину встретила кухня. В нос ударил затхлый давящий запах. Её стало мутить… А то, что предстало перед глазами, напоминало окаменевшие останки доисторических чудовищ. Бесформенные горы различной рухляди занимали почти все пространство, огороженное облупленными стенами. С испещренного глубокими трещинами потолка серо-бурыми лохмотьями свисала вязкая паутина. Ошарашенная женщина не могла произнести ни слова. Ей хотелось бежать… И тут её взгляд упал на потрясающей красоты розы. Крупные желтые с нежно-малиновыми разводами они стояли в старинной голубой вазе на ободранном кухонном столе. И как она их сразу не заметила?
– Это Глория- Дей. Когда-то такие розы росли в нашем саду. Именно этот сорт я искал для тебя, Алиночка.
– Спасибо, они замечательные. Покажешь остальные апартаменты?
– Конечно, но…
– Ну, раз я уже здесь, то отступать некуда, - пыталась шутить гостья.
В доме три комнаты, и все начисто завалены. Пришлось ходить друг за другом по узким тропинкам, пролегающим между нагромождениями разномастных коробок, пакетов, всяческих пожитков и ржавых железяк… И неимоверное количество книг. Книги были в каждой комнате на полках и в стопках, возвышающихся до потолка. Все покрыто многолетней пылью. Окна наглухо закрыты деревянными ставнями. И повсюду застарелый запах залежавшихся вещей и застоявшегося воздуха.
– А ты ставни открываешь? – поинтересовалась Алина, привыкшая жить с окнами нараспашку.
– Ты знаешь, давно уже не открываю… Я отгородился от мира… На работу хожу ночью, когда там никого нет. Но иногда по несколько дней домой не возвращаюсь. Стул себе такой сделал, чтобы спать было удобно. А когда-то здесь было светло и уютно. Стены обшиты атласом… Вот видишь, люстра с тех пор сохранилась, бронзовая… Я здесь как плохой квартирант. Приду, поем, помоюсь, посплю... и стараюсь не замечать того, что вокруг. А дом… он ведь обижается…
– А питаешься чем на работе?
– Ой, Алечка, я беру с собой овсянку, заливаю холодной водой… мне хватает.
– Тогда давай попробуем внести в твой привычный рацион разнообразие и устроим маленький банкет.
– С превеликим удовольствием, мадемуазель!
На кухне Влад по желанию гостьи показал, что где находится, а сам занялся приготовлением картошки в мундирах.
Пока Алина резала сыр и помидоры, в её душе и сознании протекали ощутимые изменения. На смену напряжённому волнению приходили легкость и спокойствие. Мысли прояснялись и приобретали связность. Тишина, наполняющая дом, позволяла ей проникнуть в суть и глубину себя. Она становилась сама собой… Почувствовав легкое прикосновение руки к плечу, Аля обернулась и встретилась взглядом с самыми откровенными глазами, которые когда-либо видела.
– Аля, какие у тебя замечательные глаза! Космические океаны… И все-таки я не последний подлец, раз судьба мне послала тебя. И почему мы раньше не встретились? Я тридцать лет искал тебя, Алиночка… Знаешь, у меня в душе звенит колокольчик. Мелодия такая радостная и светлая. Ты слышишь?
– Ой, чуть не забыла! У меня есть маленький подарок для тебя!
Аля взяла свою пузатую сумку и стала выворачивать содержимое. Её разбирал смех.
– Моя сумка – это твой дом в миниатюре. Вот, нашла!
Раздался переливный звон. У Алины в руке сиял радужный стеклянный колокольчик.
– Влад, давай повесим его здесь, над столом?
– Конечно! Алька, ты настоящая! Понимаешь, НАСТОЯЩАЯ!
– И ужасно голодная! А где же мы будем пировать? Тут особо не развернёшься… И стул один…
– Да уж… Стул еще один найдется, но поставить его некуда…
Немного поразмыслив, они вынесли часть хлама. Влад выудил из своих завалов рулон обоев и, отрезав кусок, накрыл стол. И пока он чистил горячую картошку, Аля расставила тарелки с нехитрыми закусками.
– Ну вот, можно начинать пир, - торжественно произнесла Аля.
– Алечка, хоть я и не пью совсем, но сегодня особенный день. Этот многострадальный дом и его нерадивый хозяин безмерно рады твоему появлению. Если помнишь, я тебе писал, что пережил шесть клинических смертей, но чувствовал, что жить зачем-то надо… Но зачем? Я перестал стремиться ввысь… Называю себя страшным научным сотрудником, увяз в рутинной работе… Докторская давно готова, но защищать её мне не хотелось… Если победу не с кем разделить, она не приносит никакой радости. Ты – единственная моя связь с этим миром. Я предлагаю тебе руку и сердце.
Влад говорил стоя. Аля не ощущала в его отношении к себе того, что отталкивало её от людей, второго дна, негативного или корыстного подтекста. На миг ей даже показалось, что этот необычный человек источает прозрачное голубоватое сияние, которое нежно обволакивает её душу.
– Влад, я где-то слышала, что колокольчик доносит просьбы ангелам. Регистрируясь на сайте, я хотела найти человека для творческого общения. Через несколько дней я поняла, что попусту теряю время. В интернете многие люди склонны к придумыванию себе другой жизни и образа, они делают то, на что никогда не решились бы в обыденной жизни. Я, не почувствовав ничего настоящего и близкого, решила удалить профайл. И тут получила твоё сообщение. Именно в этот момент в окно ворвался ветер. Висящий на карнизе колокольчик так звонко тренькнул… Возможно, это простое совпадение, но… Я согласна.
– Спасибо, милая. Давай выпьем, закусим и будем долго-долго разговаривать. Нам так много нужно рассказать друг другу.
– Да, но прежде я должна признаться… Врачи подозревают у меня опухоль мозга.
Влад резко встал и плечом зацепил колокольчик. Дзень – дзень – дзень…
|
