Я держу в ладонях своих рассвет.
Или это камень моих невзгод?
Я устал считать, сколько тысяч лет
На Земле прошло и еще пройдет.

Не богам молюсь я, а в пустоту,
Где титаны в Тартаре месят месть, 
Чтоб испечь свободы своей мечту
И одним рывком очутиться здесь,

И опять карабкаться на Олимп
С беспощадным Кроносом во главе…
Но судьбы развилок неповторим,
И мечты теряются в синеве.

Вновь качу я камень по склону вверх,
И выходят, сонные, посмотреть
На меня циклопы из тьмы пещер,
Одноглазых взглядов сжимая плеть.

Им, тупым надсмотрщикам, невдомек:
Наказанья вечного смысл исчез,
И давно отмучался полубог.
Даже больше: он полюбил процесс.

Лишь толкая камень, я полон сил,
И стонать готов, чтобы скрыть свой смех.
Да, богов опять я перехитрил
И триумфом стал мой смертельный грех.

А на самом-самом верху скалы,
Там, где твердь небес и эфира взрыв,
Буквы звезд сияют из полумглы:
«Я здесь был». И подпись внизу: «Сизиф».