ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Шарль Бодлер
ЧАСЫ
Китайцы узнают время по глазам кошек.
Однажды некий миссионер, прогуливаясь в окрестностях Нанкина, обнаружил, что позабыл свои часы, и спросил у встречного мальчишки, который час.
Вначале юный житель Поднебесной растерялся, но затем сообразил что-то и ответил: «Я вам сейчас скажу». Несколько мгновений спустя он появился снова, с огромным котом на руках, и, заглянув тому, как говорится, в самые глаза, без колебаний заявил: «Сейчас около полудня». Это было верно.
Когда же я склоняюсь к прекрасной Фелине, чье имя так подходит ей, которая одновременно — краса своего пола, гордость моего сердца и бальзам для моей души, будь то ночью или днем, при ярком свете или в густой тени, в глубине ее восхитительных глаз я всегда ясно вижу час, всегда один и тот же, неизмеримый, торжественный, всеобъемлющий, как пространство, не разделенный на минуты и секунды, час, не отмеченный ни одним часовым механизмом, и вместе с тем легкий, как вздох, быстрый, словно взмах ресниц.
И если бы какой-нибудь надоеда пришел беспокоить меня в то время, когда мой взгляд отдыхает на этом чудесном циферблате, если бы какой-нибудь бесцеремонный Гений, какой-нибудь непрошеный демон появился и спросил у меня: «Что рассматриваешь ты столь пристально? Что ищешь ты в глазах этого существа? Видишь ли ты в них час, о смертный, расточительный и праздный?» — я ответил бы не колеблясь: «Да, я вижу в них час; этот час — Вечность!»
Не правда ли, мадам, вот мадригал, достойный вас и столь же напыщенный, как и вы сами? И поистине, я получил столько удовольствия, сочиняя эту претенциозную любезность, что даже не прошу у вас ничего взамен.
(перевод анонима)
ИЗ ЖИЗНИ КОТОВ
***
Обездоленных может понять
Только тот, сам кто так обездолен.
Если б был ещё пару раз долен
Хлеб кирпичный – купил бы, пенять
На себя чтобы меньше – принять
Столько хлеба за раз! Приподолен,
Чтоб не сох, поперечно-продолен
Всё одно ломоть чёрств! Иль нанять
Едока? Но курячьи головки
Станет, рыбку выпрашивать кот,
А коты своё выклянчать ловки!
Купишь лакомство – жрёт до икот,
Ничего про запас не оставит!
Зверя кто на ум-разум наставит…
***
К вам едет ревизор, смотреть, кто как
Заветы исполняет Иисуса
Христа, мыши. Сметана каплет с уса,
А лапой зарывает лев искак.
Сам мышек князь к вам в гости как-никак:
«Кто сей, что омрачает деисус, а?
Не он ли предложил желчноуксусо
Христа напОить, духа лжи макак?»
К вам, мышестадо, едет хитрый очень
Щурящийся на солнце синеочень,
Но для тебя он, мышка, бог живой.
Страшно попасть к такому прямо в лапы,
Так изломает мышь, что эскулапы
Уже не мчат пусть под сирены вой…
***
Коты останутся и мыши,
И будет серым кот царём,
Тахтамышидов в Тахтамыше
Династия – с им не умрём!
Опять шуметь будет камыш и
Деревья гнуться. Чуткодрём!
Пусть как носки и как подмыши
Воняем мы и мелко срём,
Но ты – наш царь, тебя коль свергнем,
В уме что трудно поместить,
Пущей опасности подвергнем
Самих себя. За что нам мстить
Царю мышей – за двух-трёх серых?
Сцапал за дело Люцифер их!
***
Мышь обязана проворно
Пробегать мимо царя,
Потому что кот притворно
Может спать – погибнешь зря!
Мышь обязана не бегать
По царю, пока он спит.
Камышёвую тебе гать,
Тахтамыше, в общепит!
Мышь обязана не прыгать
По царю, пока еду
Он усваивает – срыгать
Может ей же на беду!
Мышь обязана не крыскать,
Чтобы кот не начал рыскать!
***
Жестокосердие умерьте,
Ибо царь стада Тахтамыш,
Вам не желает, мыши, смерти,
Если ты преданная мышь.
Перед царём не лицемерьте,
Не говорите: «Сила мы ж!»,
В сердцах своих не восхимерьте
Свободы! Плоден, как камыш,
Станешь, народ мышиный, ибо
Мышатину наш сир не ест,
За что уже ему спасибо,
Но не наглей, мышь? Есть объезд
Вокруг кота, зачем играешь
С судьбой и шкурки честь мараешь?
***
Тахта есть атрибут царя,
А мышь есть подданная сира,
Перед котом убога, сира,
Лев наш царём назван не зря!
Воздай, короче говоря,
Коту, мышь, почести мессира –
Казна мышиного кассира
Полна ему благодаря!
Тахта царя есть атрибут,
А мышка – подданная царства.
Но чуток сон и быстр пробуд
Кота, страшны львиные рцарства!
Мышь, не взбегай на тахтатрон,
Ты причинишь себе урон!
***
Будут покупать когда кота,
Пусть хотя б мешок развяжут с мявкой,
Ты же сиди тихо и не мявкай,
Хочешь ли по попе атата?
– Нате вам нахального скота!
Нареките хоть какой имявкой,
Только не Вадимиром! Хомявкой
Промышлял, кошачья блатота.
Кот из торбы вылез, омелел,
А затем лечь на пол повелел:
«Это ограбление! Не с места!
Лапы всем за голову!» Болел
В детстве он, но хвори одолел.
Мышкин Лев царя вам будет вместо!
Жил был кот. Большой-большой…
Баловался анашой.
Хоть кота все не любили,
Он с добрейшей был душой,
Но его так озлобили
И на весь мир оскорбили,
Что стал злюкой кот наш, ой!
Рану сердца углубили.
Перестал кот есть хотеть,
Клянчить пищу, муркотеть,
А мяукать и подавно
И, как следствие, толстеть,
(А ведь толстым был недавно!)
Чтоб по воздуху лететь!
***
Кота боялись. Зверя ублажить
Ничем было нельзя, ибо лишенья
После котэ безумным оглашенья
Своё сделали дело – бедно жить
Привык кот, но при этом не тужить.
Какие могут быть с ним соглашенья?
Прожить жизнь без единого сплошенья –
Вот цель! А святость надо заслужить!
У большинства котов либо хозяйка
Либо хозяин есть: «Моя ты зяйка!» –
Сюсюкает, а дикий кот угрюм.
Руку к нему не смей приблизить – цапнет!
Хоть кто: еврей, хохол или кацап… – Нет!
Не лапай! Убегу в подвальный трюм!
***
Шутка ли, убить живую мышь,
Потому что та про стыд забыла.
Но кота мышь так и не добыла.
Отшумел уж для неё камыш.
Знаем карате приёмы мы ж!
Лагеря мышиного убыло…
И что должно, то судьба и сбыла,
А котэ назвали «Тахтамыш».
Это потому что по тахте
Его мыши бегают живые,
Он же хоть бы дал движенье вые,
Ловят, мол, коты пускай их те,
Что меня проворней и моложе,
А тахта – это кошачье ложе!
***
А реноме иметь татя ночного
Совсем даже не плохо! У кота
По сути-то и не было иного,
И что ему та крыши высота?
Бесстрашье у на голову больного
Не редкость, ведь черна же пустота…
Нет, прыгает. Кота встретить дрянного
На кухне – это сцена ещё та!
И нету ведь метания шального,
Но у котов своя есть блатота –
Одно рычанье с фырканьем – влез снова!
Гроза, ишь, исходит от хвоста.
Да на тебе, котэ, карпа речного,
Ты посмотри, какая вкуснота!
***
Говорят: он убийца мышей.
Да, но Бог таковым его создал.
Автопеду же в дупу насос дал,
Потому что она без ушей.
Обладатель синейшей из шей
Говорит: мним Христа рук прогвозд ал,
И притом не Иуда Его сдал,
А другой – белошвей-гладкошей.
«Это как это мним?» – Вопросили
Возмущённо все мыши кота,
Позабыв, что он – Царь, притом в силе,
А они – вид всего лишь скота,
Притом мелкого: «Как? – А в романе!
Написали жидобасурмане».
Эстетство есть кошачье. «Цветы Зла»
Написаны, конечно, не собакой.
Это в какой зайти нужно кабак, ой,
Чтобы там встретить Старого Козла!
Нелёгкая котяру завезла
В какой Париж? Да, саблею рубакой
Лучше чем крысой быть мусорнобакой,
Но не котом, чья кухня санузла
Подобие, гостиная и спальня
Совещены. Кошачья есть опальня…
Но поступать не хочет западло
Вновь автор «Цветов Зла», Козлом воскреснув.
Капусту как, от алчности аж треснув,
Вадим ли ест зелёное бабло?
***
Мыши, мыши, Шива – кот,
Перед ним вы мелкий скот,
Но ещё и царь ваш Шива
Без блевотин и икот!
На штанах царя – зашива.
Секонд-хэнд – вид индпошива
Царского, совсем как от
Кутюрье – лжа несбрешива!
Мышь тучнеет от мягкот,
Но мышиный антрекот
Царь не ест – вонь подмышива! –
Шива добрый. Он дресс-код
Поменял япошкам… Вшива
Жизнь в дурдоме и паршива!
***
«Душа, она для ада создана, –
Сказал Екклесиаст, – им мирозданье
Украсил Бог, а жизнь – это страданье,
А не чреда пиров сплошных одна.
Кто выбрал долг, того бросит жена –
Дети при ней, имеет оправданье!
И холодно на Иова рыданья
Взирает беспощадный Сатана,
Ибо он сам и есть Иов, страна,
На муку самого себя приданье –
В его духе! Как так свежо преданье,
Да верится с трудом? Смотри же, на –
От Бога и в лихие времена
Лев не отрёкся…» – Мышек отпряданье!
***
Запоздало есть покаяние,
Бесполезное, как колдовство,
Как кота мышью неубояние,
Безрассудство как и хвастовство!
Что коту до тебя расстояние?
Два прыжка-то всего-ничего!
Не спасёт от него состояние,
Не возьмёт сыра он твоего.
Но за хамство, мышь, есть воздаяние
И ответственен всяк за него.
Где твоё, мелкий скот, возблеяние?
Я – пастух мышестада всего!
Арлекином кота осмеяние…
Оборзевшее ты существо!
***
Ты, Алла, очень постаралась,
Про Арлекина песню спев.
Кто я таков, не разобралась…
И песня злая, и припев.
Казарма мною прибиралась
Под ахаха её распев…
Норушка Львом тут и задралась,
Пискнув и тихо засопев.
Да ты, я вижу, разожралась,
Что не бежишь, оторопев?
Ну вот ты Чёртом и побралась,
Спрятаться в норку не успев.
Мышка от страха обосралась,
Летальный ужас претерпев.
***
Писать стихи два способа есть: первый -
Ждать музу. Обещала, что придёт,
Сама ж поэту кажет норов стервый,
И он её напрасно, мучась, ждёт.
Второй способ, когда филин Минервый
Добычу к твоим лапам сам кладёт,
Иты уже не ешь продукт консервый,
Но котошерный. Сам тебя найдёт
Минервы филин, голода мяуки
Не нужно издавать. Что вид науки
Стихосложенье, знает мало кто.
Конечно, муза, может так случиться,
Всё же придёт, но лучше научиться
Писать стихи, кидалово а то...
***
Жить тяжко, зато радости простой
Ты рад, ребёнок новой как игрушке.
Пресытившийся же и на пирушке
Имеет взгляд скучающий, пустой.
На женщину глядит Чёрт холостой,
Как кот на шебуршню мышки-норушки
И вдруг - прыжок! У мышек нет подружки...
А Чёрт, уставший от любви, без той
Уж прыти, кот как, вискаса поевший.
Он - царь мышей, слегка поднадоевший,
Но всё-таки терпимый, и народ
Мышиный его любит за нрав кроткий,
У Господа ему век не короткий
Просит, молясь... А не наоборот...
***
Ой, гляди,
Лебеди ли гуси!
Ей, гряди,
Господи Иисусе!
Не введи
В греси да искуси,
Вновь сведи
Воедино Руси!
Угоди
Матушке Марусе,
Отведи
Страх о землетрусе!
Спор веди
О стиле да вкусе!
***
Стиль отличается от вкуса
Модальностью "разрешено",
А не ошибкою искуса,
Которой выбрать решено
То, а не это. Жирность куса -
Это обманка реши, но
Во время блохоперекуса
Убийство ли совершено?
Нет, но перекусок заморный
Сего во чреве червячка,
Сказал как вуйко черноморный,
Притча сего здоровячка
Известна русскому народу,
Вывевшему мою породу.
***
Князь мышек идиот: "Я - божество!"
И в этом есть безумие его.
Божественность от идиотства сильно
Отлична, а их путать для чего?
Мол, так, говорит, будет очень стильно.
О! Божество моё любвиобильно,
Из мявок кто изведать, каково
Оно, желает? Будьмо жити спiльно!
Вот только нет из кисок никого,
Искал бы божества кто моего.
Что вы глядите на меня умильно?
Я как у всех имею естество
И живо говорю, не замогильно,
А выгляжу самец как сексопильно!
***
Кот богат хозяином своим
И зимой тепло этим двоим!
У поэта - сказки от котейки,
И рабом кот хвалится своим:
"С муркотни моей стишки-статейки
Переводит - все мои шутейки,
Придаёт он только форму им,
Раб мой, караим без тюбтейки!"
Кот своим хозяином богат:
"Открывайте книжку наугад -
Все мои стихи там! Переводчик
Раб мой их, вот только не деньгат
Как дантист или водопроводчик,
Жаль, что он бесхвост и двуногат..."
***
Чем кот хозяину угоден?
Учится мягко запрещать
Придурку, выходки прощать -
На них котейка лишь и годен!
В сравнении с котом, ого ден
Сколь человек жив! Кот нищать
Шёрсткою будет, возмущать
Блохами... Мышкам кот - бог Один
Аки варягам, те его
Лишь уважают, не боятся,
Увидев, даже не таятся -
Дёргают бога своего
За хвост и за усы - всё тщетно -
Не мышелов кот вообщетно!
***
Кот через порог переступает
Первый дома нового всегда,
А потом с хозяином вступает
Прочая семейства череда.
Ну, кто в доме главный? Наступает
Пусть на хвост коту чел иногда,
Но вину свою он искупает,
Так что это горе - не беда.
"Вискас" иногда он покупает,
Курочку дают... Что да, то да!
Съели блохи, так в воде купает
Тёплой, мажет блохам для вреда
Спецсоставом. Сладко засыпает
Кот в руках двуногого тогда!
***
Чипсы - тебе, мышь, а коту - стихи,
Ибо огнём очищенное злато -
Вечная ценность, не земли заплата,
В которой зарывают катюхи.
С попкормом что есть чипса ваша? - Хи!
Одна прибавка веса. И зарплата
Моя не такова, чтоб есть их. Зла та
Фабрика, жарит что хрустесухи.
Перед голодным делает хрум-хрум, ишь!
Голод заест - поймаю и пожру мышь.
Весь твой съеденный "Мышкас" станет мой.
Насыпал чипсу он себе горою.
Уем-переварю-высру-урою!
Котам, однако, голодно зимой...
***
Чипсоеды! Изгнанников князя
Не боитесь, поэтокота?
Как поймаю ничтожесумнязя,
Будет по всей избе пискота.
Может, вы жрёте чипсы, мне снясь. а?
Не кошачья они вкуснота.
Место я нагрел, прыгать ленясь, а
Коты тёплые ценят места.
Вы донельзя уже надоели,
Чипсоглоты ничтожные, мне.
Поскорей бы уже всё доели!
Нам же - курочка, вон, на огне
Варится. Льву - мышами давиться?
Вот хозяйка, прийдя, удивится!
***
Свежая мышь тогда вкусна,
Когда не ел давно котище,
Страшен тогда он как китище
В море - зубастый выкус на!
Как хорошо, когда весна -
Птенчиков много... Вкуснотище!
Также природы красотище,
С марта весною кот без сна.
А мышка дохлая воняет,
Да и на вкус она горька,
И кот брезгливо обоняет
Тельце её, словно хорька.
На мышках долго не протянешь...
Пока чего-нибудь не стянешь!
***
Что ты, мышка, важничаешь: я-де
Заградить уста могу кота?
В съеденом тобою с пищей яде
Вред и мне, дщерь мелкого скота.
В Тегеране жил и в Эр-Рияде
Предок мой, порода таки та.
Нету аппетита к мышеяди
У потомка - в норку мелкота!
Мышь сожрёшь, потом начнёшь давиться,
Чтобы от неё не отравиться,
Потому как травят их весь день,
Но они уже ко всем отравам
Толерантны. Пожелай добра вам,
Будет на хвосте мышесидень!
***
Котославная церковь гашиш
Господу своему возжигает,
Ну а мне полагается шиш,
Кто о Диве услышит - ругает.
Говорят, мол, куря, ты грешишь.
Так клевещущий не постигает,
Что ты - Бог, судьбы мира вершишь,
И трава от тоски помогает...
Что ты, мышка, в углу шебуршишь?
(Испугавшаяся убегает)
Ну а ты чё сбежать не спешишь?
(К писку малая тварь прибегает...)
Мнишь медведем себя? Всех смешишь!
В два прыжка жертву Лев настигает...
***
И что теперь, подопытным животным
До смерти оставаться мне? Ну что ж!
С рычащим львом голодным - не зевотным
От сытости! - знакомься, мышь. Отож!
С весьма проворным, тут как тут явотным:
"А это, мыши, чья ещё художь?
Мешок с крупой обрыгом весь блевотным
Пропитан - мерзко взять её в ладошь!"
Значит, Кота вы жертвоприношенье
Задумали, донельзя обнаглев?
А вот меня безумным оглашенье!
О, мыши, мыши! Я же для вас - лев.
Питаться вами, раз другой нет пищи,
Я вынужден. А где приборы писчи?!
***
"Воздерживаться вас разве не учит
Писание мышиное? Но вы
Решили зря, что дел земных неучет
Имеет место. Сильно неправы
Считавшие так! - Грозно Кот мяучит. -
Так вы, мыши, подумали: травы
Лишим Царя - без отклика "мяу!" чит
Останется? Рычат, однако, львы,
Чинят которым ковы, лишь свирепей! -
Кот без гашиша ещё хуже, чем
Убацаный. Ишь, ходит среди крепей
Чердачных - кто б спросил его: зачем?
Мышиную тюрьму, небось, готовит
Внимательно читавший книгу Товит!"
***
В ушах шум дождя,
Всё дождит и дождит.
Дождь, капли гвождя,
Скуку сердца дваждит.
В башке без вождя
Внук меч деда нождит,
Добра мать не ждя,
Безысходно нуждит.
Дождя шум в ушах.
Дождь идёт и идёт.
Весь подпол в мышах,
Только сала кот ждёт,
Не ловит мышей,
Лишь гонит взашей.
***
Если Бодлер воскрес, то все воскресли,
Те – в воскресенье жизни, эти – смерти.
Лев мышек наблюдает, сидя в кресле
За их вознёй… Презренья взором смерьте,
Мыши, Кота! Закрай ваш не черéз ли?
Вас ожидает пóд полом воссмердь и
Истление, а я, как живчик в чресле!
Вредя Коту, вы хоть не лицемерьте
Что я – просто иллюзия, машиной
Спущенная на сцену, за мышиной
Следить чтоб суетнёй, дескать – и только,
Но вы садитесь с наглостью мушиной
На хвост мне и на спину… Не настолько
Я мирен же, царь чащи камышиной!
***
Северная есть трона сторона
Царя царей. "Цветами Зла" украшен
Вход в сансару. Безбожник ошарашен
И лопнула гитарная струна.
В устах сладка, огромная страна,
Книга стихов, да выброс, вон, окрашен
Из Фукусимы. Не Россия - рашин...
Неужто вновь ложь старого вруна?
Судили комсомольца-воруна
За крад и вот, ушат вылит парашин
На нас с балкона. Ну-ка, лев мурашин,
К мышам в виде кота-говоруна
Явись! Когти у Льва, как борона
И плуг, и для мышей его вид страшен.
***
Дозиметрическим анализом
Можно все страхи направлять
В один канал и славен нализом
Кот, в чьём монокле - кошка-блядь,
Валерианы! "Инфернализом"
Самоназвался, а в наглядь!
Вывоз дерьма - самоканализом,
А кот зарыл какашки, взглядь.
Животное кот чистоплотное,
Не как иное чмо болотное.
Канализированный страх -
Это товар, что знает с мышками
Игрок. Не пахнет князь подмышками,
Мурку зовёт к себе на трах.
***
Лев мышек с серыми играет,
Пася их, словно мелкий скот,
Хотя бывает и карает
Мышку зарвавшуюся кот.
Одна бельё ему стирает,
Смешит другая до икот,
А третья гордо умирает,
Поняв, что буквенный есть код
Татуировок. Расшифрован
Рисунок был. Качнулась твердь
Под малой тварью... Оцифрован
Лев Николаевич весь. Смерть
Тем не страшна, кто сердцем кроток...
Но крут бывает окороток!
***
Мышка-норушка, Кот Учёный
Тебе не враг, но ты же не
Наглей! Весь пол тобой точёный
И не заснуть в мышьей грызне.
Не прыгай в чайник кипячёный,
Ибо вкусна ты не вполне,
Трупик ошпаренный, мочёный
Не сильно нужен Сатане.
Приказ не слышала речёный?
Не прыгни в ванну, там, на дне
Круговорот коловерчёный,
Мышонок там погиб на дне…
Я кот беззлобный, прирученный,
Не досаждайте, мыши, мне!
***
Добро в мужчине отчего-то
Киске подобно возле печки.
От сибаритки лишь зевота!
Слабинку чует без осечки.
Зато тварь утробоживото
Мурчит как! Спой мне, как у речки
Русалки водят хоровод, а?
«Мы не наяды, мы ове-е-ечки…»
Ведь проку нет, так почему же
Мы любим Мурок? Бесполезней
Нет твари… Как жена при муже
Богатом – лечит от болезней,
Тоски зелёной, да и только.
А такова Муркина долька…
***
У киношной кошки
Шейка, ушки, ножки.
Любит она греться,
Сидя на окошке!
С ней бы потереться…
Но попробуй встреться!
У меня же блошки…
Зайка, ну не вредься…
Я ей понарошке
Стих свой вместо брошки
Подарю – смотреться
Ух будет на крошке!
Киска, не передься…
У кота есть рожки!
***
Киник, он не киноман,
Но их киношная кошка
Прыгнет, конечно, в окошко
И у них будет роман.
– Кто ты, мираж, глаз обман?
– Нет, я реальна немножко.
Ой, что у вас это, блошка?
– Семечко-белый туман…
Киска, я гашишеман.
Можно мне, только немножко,
Не каждый день, белоножка,
А то страдает роман.
Киска, я кот-графоман.
Снится мне книжки обложка…
***
«Якшаешься раз с кошками, терпи
Их выкрутасы. Вот, пододеяльник
Когтями изодрала… Сама спи!
Да, столпник я! Да, просто так стояльник!
А то по попе Мурку не лупи –
Обидится смертельно… Бренд «Куяльник»
Себе ещё до кучи прикупи,
Буржуйка! А то прыгать на паяльник
Моду взяла, пока хозяин сон
Досматривает… – Далиду Самсон
Отчитывал. – Но быть бесстыдству мера
Должна же!» – И Самсона наказал,
Хоть он и назарей, Бог. Как сказал
Поэт: «Своя у каждого химера».
***
Напрасно ли люблю я кошку Мурку?
Нет, а кого ещё здесь и любить.
Но обещал Христос явить вам урку
Во мраке ночи, и не ознобить
Вам отморозка! Буду с вами в жмурку
Играть и в темноте носы дробить.
А киску за что гнать, за глаз зажмурку?
Тварь зябкую не стану я губить.
И пусть небескорыстно она дарит
Тепло своё мне – греется сама,
Но сказано: зек Мурку не ударит.
Глаз красота твоя сводит с ума!
Пускай любовь твоя эгоистична,
Мурлыкаешь зато ты артистично.
***
Сказочник! Я как нарочно
К кошечке тебя подвёл.
Будешь ли ей скоморошно
Говорить: «Я вял, я квёл…»
А она: «Мне спать горошно,
Лунный свет меня извёл,
Мой дворец хоть и хорош, но
Кто б в шалаш меня завёл?»
Хорошо, когда рассказчик
Знает, песнь с чего начать.
Не один котят заказчик
Ждёт от зайчика зайчать!
«Можно мне тебя понюхать?»
Не рисуй кошачьи ню хоть!
***
Любовник пламенный, суровый ли учёный
В их лучшие года равно любят котов –
Согреть своим теплом всегда зимой готов
Могучий нежный зверь, что статью как точёный.
Лоснятся чресла их, искрятся их крестцы,
Хотя обманчив сон у хитрецов зевотных.
Эреб бы их запряг как траурных животных,
Когда бы под ярмо склонились гордецы.
Мечтатели, они порой напоминают
Гигантских сфинксов, что движения не знают
В тех одиночествах, бессчётны чьи века…
Кошачьи два зрачка, как дротики в бойницах.
Крупицы золота, как тонкого песка
Мерцают звёздно в их таинственных зеницах.
***
Образ и подобие
Бога, кто тебя
Взял себе в подсобие,
Сытно есть любя?
Ах, невкусно сдобие.
Съел бы голубя,
Да вот неудобие –
Как носить себя?
Экое беззлобие,
Ну не лев, я бя,
Лишь урчит утробие
После кулебя
В сметаносугробие
И люля-кебя!
***
Его Высочество вальяжно
На мышек смотрит, коль сыта
Душенька толстого кота:
«О мыши, мыши! Свой вам я ж, но
Не в доску же я вам свой ажно!
(Чу! Писки серого скота…)
Должна же, мыши быть… черта!
Кто недоволен, саквояж на,
Вокзал, Израиль!» Но своего
Серые мыши князя любят
И не в обиде на него,
Напротив – с кошечками шлюбят!
Не ест, коль сыт он, Лев мышей,
Но просто гонит их взашей!
***
Князь Лев Николаевич Мышкин
И кот Лёвка Белоштанишкин
Нигде никому не служили…
Коту доставался излишк ин!
Гуляли же порознь. Так жили.
До старости бы не тужили,
Да пёс донёс грязноманишкин,
Что князь равнодушен к той жиле,
А хром, как библейский Иаков,
Знаток Мышкин оков и аков,
А ест он словесную рыбу,
Солому как Ослик Иаков,
Блажную имеет улыбу
И просится сам же на дыбу.
***
Почесать тебя, Мурко, за ушками?
А по шерстке погладить тебя?
Значит, хочешь пальто сшить со смушками?
Любишь ты обращать на себя
Всё вниманье! Сидела б с подружками
На заборе, свій вигляд любя.
Ты о чём говорила с хохлушками,
Про Му-Му, что Герасим, губя,
Утопил? Ну так это же в повести,
А не в жизни. А кто всё объел
На столе сало, а? Кто без совести?
Творожок-бел кому надоел?
Ах ты кошка, воровка нахальная!
На ковбаску, любовь эпохальная…
***
Получила по попе шлепок?
А не прыгай на стол! Что ты хочешь?
У тебя же всё есть! Кажет хочь, ишь!
Вот как сделаю громкий хлопок!
Поиграть в шерстяной колобок?
А оставленный мой ты стих очишь?
Ну, спроси: «Что сидишь и хохочешь?»
Хоть смешно, а смысл вышел глубок.
Если б не было на печке Мурки,
Меж бровями имел бы я схмурки.
Не с кем было бы поговорить,
Кто б мне глаз тогда делал зажмурки?
Когда кошка есть, легче творить…
Обожают кота все гламурки!
***
В те дни, когда сама великая Природа
Диковинных детей задумывала, я
Хотел бы быть котом гигантки, чья порода
Упоминаема не в книге ль Бытия?
Хоть женщины меня влекут любого рода,
К России льнула бы душа кота моя,
В глазах её читать: «Ждёшь от добра добро, да?»
И ласки требовать: «Скупа рука твоя!»
Хозяином быть форм её великолепных,
Вскарабкиваться на колени для хвалебных
Ей гимнов, и когда зной летний припечёт,
Сморив хозяйку сном, дремать в тени огромной
Груди её… Бог мой, поэта просьбы скромной
Не отклони – меня к красавице влечёт!
***
Проказки твои, киска, человек
Простит, конечно, он же твой хозяин.
Порою чёт ему найти нельзя ин,
Лишь только опостылевший всем «век».
Тогда, гладя тебя, в сожмуры век
Кошачьих твоих смотрит он, всельзяин
Твой добрый: «Ах ты кроличка мой зяин!»
Сюсюкает с тобой ищесловек…
Вот чёты все и найдены! Свежи,
А ведь не все из них оригинальны.
Противник точных рифм скажет: «Банальны!»,
А я ему отвечу: не скажи!
Подобен клумбе наш язык цветочной
Благодаря добротной рифме точной!
***
Плювиоз, обозлённый на весь этот город,
Изливает из урн хлябь сквозь траурный мрак.
Только высунешь нос, сразу дует за ворот.
В эту пору гуляет лишь сам себе враг.
Отощавший мой кот – нос до крови распорот –
Не найдя молока, нервно чешет свой фрак.
Перекошен гримасой брезгливой его рот:
«Не великий поэт ты, а старый дурак!»
Завывает в трубе, а сырое полено
Вторит сиплым часам: «Ах, воды по колено!»
В карт колоде, пропахших и этим, и тем
(Роковое наследство гадалки столетней!)
Дама пик и червовый валет грязной сплетней
Живо увлечены на одну из тех тем.
***
Он – зверь, но ласковый и нежный.
Всегда здесь жил, не завезён
Тигр на восток, зимою снежный.
Ишь, совестью не угрызён
Пожравший зайца! Не манежный
Я Арлекин-де, коль пронзён
Амуром, кот как печенежный
Весною – сон вопит сквозь он,
Я же рычу, зверь трёхметровый,
На всю тайгу. Край хоть суровый,
Но выводок прокормит. Мне
Здесь человек только мешает.
Кто ему ездить разрешает
На металлическом коне?!
***
Вочеловечился и молча
Инкогнито жил Господь Бог
Среди людей. Надобно мол, чо,
Киска тебе – пригреть свой бок?
Вочеловечился и скромно
Жизнь прожил Богочеловек:
– Ну, ты устроилась укромно?
Ах ты, мой зверь-блохоловек!
Став плотью, Слово обитало
С нами, не узнано никем,
Или почти никем. Достало
На Бога жизнь таких сякем…
Зачем Господь Бог создал землю?
– Кошки мурлыканью здесь внемлю!
***
Что, стан католический, учён
В сапогах Кот, знающий Писанья?
Где в них говорится, что сосанья
Акт в таинств число как бы включён?
Саном ты как салом облачён,
Гадкий жрец, а к детям прикасанья
Сладкие твои ради нассанья
В рты им, в чём твой клир изобличён,
Потопленьем в глубине морской
С жерновом на вые заслужили.
А то они сан с себя сложили,
Мерзостью пресытившись мирской –
Вот и всё подонков наказанье!
Но есть ещё бездны разверзанье…
Оригинал (картинки) взят у <lj user="fat_925" /> в <a href="http://fat-925.livejournal.com/943191.html">post</a><div class="repost"><div style="text-align: center"><img src="http://cs286.vk.com/u9146910/102612334/x_d3996f42.jpg"></div></div> Стихи дописал сам.
Куда ты, адский кот, говно
Моё зарыл? Я им мараюсь,
Чтобы дрочить, зря, что ль, стараюсь
Я, высирая то бревно?
Заметил и уже давно:
Ты - говнопрят! Не прибираюсь
Намеренно - с говном играюсь...
А что читаешь ты зевно?
"Расстройства психики хозяев"...
Какой ты всё-таки злой кот!
Своё говно через нельзя ев,
Разве я сделался как скот?
Брось эту чушь, прочти, вот, Фрейда...
Отпять схватил от пота спрей, да?
***
Я не знаю, католичество,
Есть ли в лоне твоём те,
Кто призрел еды количество
Очень вкусной, а в посте
Преуспел. Наше величество
Тоже склонно к полноте,
Но блюдём же мы приличество,
Равнодушны к вкусноте!
Мяс отсутствует наличество
В нашей пище: в простоте
Ем свой хлеб я, безразличество
Демонстрируя к плите,
А не хищное двуличество,
Но простор есть в тесноте!
***
Я угощеньица из мяска
Даже в тюрьме не кушал – псу
Всю отдавал ту колбасу.
Шизофрения была вязка!
Грозит устоям вашим встряска.
Скажите снова: дичь несу.
Нет, но мышей, как скот, пасу:
Вот, секс-меньшинства, вам Аляска!
Я даже стану утверждать,
Что ради этого сонета
По символической цене та
Земля вам продана. Рождать
Себе подобных да не будут
Все те, кого там и забудут!
***
Я каки закопал, как царь мышей,
А вы отрыли их и стали нюхать.
Сравнили со своей мою воню хоть?
И вами я пугал бы малышей.
Лев отовсюду изгнан был взашей…
Любят у нас дубинушкою ухать:
«Нет, не на киче, как в народ, в тюрьму ходь –
В дурдоме поимей постельных вшей!»
И подбежит к тебе завотделеньем
И крыльями захлопает петух,
Чтоб наказать тебя срока продленьем,
Только огонь страстей в тебе потух.
Хотя уста садист при власти зло вил,
Ты ему мудро не воспрекословил.
***
Автор романа так в него войдёт:
Родится как все люди – очень просто!
Но от каких родителей – вопрос-то
Не прост! – Творец себя произведёт?
Отходы ли творения найдёт?
Порою попадает и в отброс то,
Что родилось для в почве доброй роста,
Ан мусорщик, отрыв, сказал: «Сойдёт!»
И посадил – а вдруг произведёт
Плод добрый? Катаракта есть короста
На оке и на коже вид нароста
В священное писанье попадёт…
Не ест зато мышей тот, кто крадёт
Стихи у Бога Слова так запросто!
***
Поэзии иночество всего
Больше подходит. У анахорета
Душа ни с кем общеньем не согрета
За исключеньем друга своего –
Кота. Это живое существо
Входит в привычку, словно сигарета.
Как зайчик на колени с табурета –
Прыг! Вот и нет фаянса твоего,
Который ты локтём задел. Его
Не жалко! Друг свободой без запрета
Пользуется. Не жрёт, гад, винегрета
Вот только – покупай ради сего
Гурмана спецкорма. Ну, ничего.
Матёр объект словесного портрета!
***
Поэту свойственно эстетство
Не потому что он плейбой –
Мерзко мужчинное кокетство
И безобразен голубой! –
Просто с котом его соседство
Общею сделалось судьбой
Для них обоих: трудно детство,
Псам приходилось давать бой…
Но мира им претит суетство.
Так кот становится тобой,
А ты – котом. Небеспросветство
В ночи, дружище, есть любой.
С котом легко анахоретство –
Живёшь вдвоём с самим собой!
***
Иди ко мне на грудь, любезный котик мой,
Ну полно, спрячь же коготочки,
Позволь мне наблюдать, как твой зрачок прямой
Быстро сжимается до точки.
Когда ласкаю я головку твою и
Мну эластическую спинку,
И чувствую рукой вибрации твои
– Стальную кто задел пластинку? –
Я вспоминаю взгляд возлюбленной… Как твой,
Глубок и холоден он, котик.
Быстр и пронзителен, как дротик.
И когда трёшься ты о нос мой головой,
То источаешь, зверь прекрасный,
Запах призывный и опасный.
***
Я ли как карлик короля?
И шик к лицу лишь кошке Мурке,
Известной в Киеве гламурке,
Которой я потехи для
Поэму посвятил, хваля.
Это её, играя в жмурки,
Облапал я не без мурмурки.
Есть что в ней лапать – слышь, земля!
Я, Шарль Бодлер, траву паля,
Открыл глаза после зажмурки
И очутился с ликом урки
В Халдейском Уре – ой-ля-ля!
Действует травка, веселя!
И никакой бровей нахмурки!
***
Нарочно же такое не расскажешь,
Захочешь если даже. Мурке я
Поэму посвятил: разве откажешь
Мне в зоркости? О, кошечка моя!
В стеклянный шарик я смотрел. Прикажешь
Как Алеф мне не созерцать? Двоя
Реальность, я творю её… Рука ж, ишь,
Сама пишет, как если б не своя.
На сновиденье всё это похоже.
Наверное, мы грезим наяву.
В комнату, Алеф где, почти не вхожи
Коты и кошки, а я в ней живу!
Зачем ко мне ты, Мурка, не приходишь
И ласки моей нежной не находишь?
***
Шикарная киска и кот,
Который по признаку цвета
Гоним вредоносный как от
Благ жизни – любовь без ответа…
Пастух он мышей – мелкий скот
Не ищет дневного-то света.
А Мурке несут антрекот
Цыплёнка… На их забой veto!
Вот несправедлива как жизнь
И вместе им не повстречаться,
А лап языкооближизнь
Имеет здесь свойство кончаться.
Зачем, Мурко, ты не со мной?
Ведь грустно тебе быть одной!
***
Наука о букве пока
Покупке подобна… Увидят
Кого скоро! Без молока
И сыра – его ненавидят! –
Живёт кот учёный. Тоска…
Коты-буквоеды сновидят
Как бы наяву. Сквозь века,
Поэты, они ясновидят.
Семья у кота не крепка.
Ушла от него, ядовидят,
Жена, ну а жизнь коротка…
Шугаются все, лишь завидят
Кота. Идиот он слегка,
Есть слух… Давидиды давидят!
***
По поведению коту,
Воспитанному мудро, ставить
Пятёрку можно – за черту
Запрета князя не заставить
Переступить: «Я завет чту!» –
Скажет. Хотя можно представить
И ситуацию ведь ту,
Когда запрет не грех оставить…
Так, на войне убить врага –
Не нарушение завета
«Не убивай», но дорога
Заповедь Бога сынам света,
А исключенье из неё –
Смерть, забирай себе своё!
***
Полёт на Луну невозможен
Технически даже сейчас –
Уж больно рискован!» – Вельможен
Кот Бога, калиф не на час. –
«Вот, Руста был Бого-вспоможен
Полёт – сел на «Сесне» в ночь ас
На Красную площадь! Как можен
Полёт на Луну? – Срам бачь, Ас,
Кесиль, Сима с воинством неба!
Я – скептик: увы, на Луне
Флаг, как водоросля в волне,
Не мог развиваться. Кто мне б, а,
Мой скепсис взял – и посрамил?».
Но скепсисом кот Богу мил.
***
Уже всё изоржавело, увы,
В морской воде железо как солёной,
И золото – а ведь струёй калёной
В изложницы текло! – Напрасно вы
Себе его собрали, не травы
Премудрости сыны, сперва зелёной,
Потом багряной – с мокрою пелёной
Вы спите ещё. Хвост от головы
Отличен так, как вы от нас. Новы
Одежды на гламурнице хвалёной.
Но кошка она, чьи усы палёной
Воняют шерстью – выродились львы
И львицы! Так что скептики правы:
Мельчаем мы… Огонь играл с гулёной.
***
Вероятнее всего
Дан язык в готовом
Виде людям. А его
Так задумал кто вам?
Тот, не чтите вы кого,
Взвесь в усе китовом,
Молока нет отчего
На усе котовом?
Не достойны Моего
Друга вы, в хвостовом
Чьём отростке – волшебство!
Стал живым остовом
Кот, не евши ничего,
Мамочка с Ростовом!
***
Декоративный стиль «гламур»
Осмыслить можно иронично.
Выглядит клубно-землянично
Красоток щебет про l`amour.
Кота жизнь – не сплошной мурмур.
Киску попробуй загранично
Упаковать, живя кинично!
Ведь я же кот а не лемур.
Нельзя сказать, что у эпохи
Нашей нет стиля, но чтоб охи
С ахами вызвал новый стиль,
Вкус эстетический потребен,
Да заднелапно он погребен…
Снести гламур пора в утиль!
***
Не по-шуточному учит
Поступать красиво
Гордый Кот мышей. Мяучит
Он и то спесиво.
Но мышам тот котоучит…
Им бы что вкусиво!
«Мыши! Мух как, вас паучит
Тот, чьё взбрюшье сиво!»
Поступать кто не умеет
По канону чести,
Мышью больше быть не смеет,
Вид паучьей съести!»
Но Кота мыши не слышат,
На уроке пискомышат…
***
На острове Утойя юность, право,
Не ради конференции научной
Сходилась - славен эхостью аучной
Северный Лесбос, слева вздох и справа...
А зря. Час обновить римское право,
А то вон сколько мух в сети паучной.
Спрошу вас с укоризною мяучной:
На крыса, мыши, ваша где управа?
Что ж вы не отвечаете мне писком?
И вот, боитесь старшего вы брата
Больше Кота. Теперь - мышей утрата...
Что будем делать с погребальным списком?
Травы упругой их уже стопа мять
Больше не будет - вечная им память...
***
Иди ко мне на грудь, Мурка моя,
Я окажу тебе кошачьи ласки,
А ты промуркоти, зажмурив глазки,
Как бесконечно дорог тебе я.
Не будь как подколодная змея,
Которую, на грудь приняв, огласки
Потом не оберёшься и салазки
В гору кати, рукой в ту грудь бия.
Давай у нас с тобой будет семья -
Котяток заведём, чьи перелазки
Забавны... Ну, я жду твоей согласки,
Что мне с того, что ты жена... И чья? -
Баклана! Я ж - ворище из ворья.
Приди ко мне в той белой водолозке...
***
Столь зеркала как ты не молчаливы
И не столь тайно утро приключений,
Красив тигро-пантерый зверь влечений,
И от любви к нему с ума сошли вы.
В силу какого вышних сил декрета
Уму не постижимого должны мы
Искать тебя ночами? А иными
Делами, воплощение секрета,
Когда нам заниматься? Благосклонен
Хребет твой к нашей ласке от дней давних
Настолько, что не вникнуть никогда в них –
Столп нёбный ещё не был свавилонен!
Из времени другого ты, из сферы
Эзотеричной, сон как про новь эры. |
0
