Затянул паук-злодей
угол комнаты моей
серой липкой пряжей -
вышел сказочный дворец
мухами наряжен.
Объявился в нём жилец -
коротышка чародей
с чемоданом букварей.

Одинокий мой удел
утомил, осточертел,
слова молвить не с кем.
Тьма прокисла, свет протух,
воздух стал мертвецким.
Вдруг такое…

— Как, мой друг,
звать тебя? И он пропел:

— Тары-Барыч Децибел.
Мы с тобою лишены
ты - супруга, я – жены,
холодно в постели.
Создаю из букв я птиц,
чтобы пеньем грели.
Ты узоры небылиц,
вьёшь из нитей тишины,
с жизнью спутывая сны.
Вкруг тебя немая мгла.
Буду во главе угла
я стоять отныне.

— Ты же с головы до пят
в липкой паутине!

— Ну и что? Уже летят
птицы, слышишь: гла-гла-гла…
Оживают зеркала.

Я смотрю – пронзает дрожь,
в зеркалах круженье рож.
Слышу, Тары-Барыч
их зовет по именам:
Дрязг, Орун, Гутарыч,
Бордальеро, Тарарам…
Жуткий поднялся галдёж -
ну, сюрприз, ядрена вошь!

Обезбашенный мирок.
Чародей не одинок,
думает, я тоже…
Но на кой сдались мне ляд
голоса и рожи,
топчущие слух и взгляд?!
Тишь разбилась как горшок,
обвалился потолок.

Тары Барыч-Децибел,
как на грех, не уцелел.
Я сижу на крыше,
быль чиню и тишину,
"тише" клею к "тише",
к небу – звёзды и луну.
Вскоре сон, крылат и бел,
мной, как ангел, овладел.

А вокруг меня паук
начертил волшебный круг.
…Я в воздушном замке,
нянча чудеса, живу,
видя мир с изнанки
и во снах, и наяву.
Кормит райских птиц из рук
овдовевший мой супруг.