Спасает лишь сон от бездушного мира,
Где потчуют скверной под видом зефира
И мусор выносят из грязной избы
Житья - бытия на развилки судьбы.
Отрадней уснуть средь фантомов эфира-
Закрыты глаза, но не значит слепы.
Морфей управляет с искусством факира
Плодами творений своей ворожбы.

Однажды так зеркало в бронзовой раме
Приснилось мне, как хромоскоп в амальгаме-
Игрой наваждения призрачных снов
Попала я в магию тайных миров,
Где время записано в кардиограмме
Пространства мерилом вселенских часов.
Подобна была я во сне голограмме
Обвитой лучами фатальных оков.

И будто магнитом влекло меня к стенке,
К старинному зеркалу - в нем на ступеньке
Причудливой лестницы вижу - двойник,
С укором глядящий в глаза мне, возник.
Холодно - стальные мерцают оттенки,
Вдруг слышу истошно - пронзающий крик,
Сотрясший реальности стылой застенки,
Зеркальную плоскость пробив как ледник.

Летит в двойника смертоносная бомба,
Ступенька качнулась над полостью гроба,
Вот - вот уж близнец мой в него упадет,
И вниз головой совершится полет.
Голодной земли торжествует утроба-
Она удобренья для сытости ждет.
И сверлит меня взгляд из зеркала, чтобы
Понять я сумела - двойник почти мертв.

Ударило сердце в груди, словно молот,
И в жар обратился убийственный холод,
Вернулась я в мир опостылевший мне
Из мира, представшего в тягостном сне,
Услышав реальности ежистый хохот-
Насмешки судьбы в гробовой тишине...
На сон и на явь больше мир не расколот,
Но с чем этот сон призывает к войне?

Со смертью ли - тел преходящих воровкой?
С душой омертвелой и схожей с воронкой
От взрыва внутри? Ведь зияет дыра...
Душою не призрака быть ей пора-
Бродячего старца с доверьем ребенка,
Взросла над которым печалей гора.
Диллему решить как? По корочке тонкой
Хрустящего льда я по жизни одна
Блуждаю меж мраком реалий и сна...