Эх, ночь, ревнивая жена,
привыкшая меня стеречь!
Ты хочешь быть со мной одна,
ни с кем не допуская встреч.

Спелёнутый твоим плащом,
умытый липкой тишиной,
я буду вновь тобой прощён –
да только я уже иной…