в закатное солнце макает кисточку, губы красит,
и прямо же в них, у окна, целует ее мундштук…

принадлежит ее сердце к ангельской расе,
таких сердец и на небе-то несколько штук…

я ее знаю… я ее точно откуда-то знаю…
у нее над песчаным лбом каштановый океан…

если уже тогда бы родился мальчик Санаев,
их бы обоих за плинтусом ждал капкан…

патефон среди ночи делится чьим-то горем,
таким старомодным, напевным, почти смешным:)

никого не застанешь, сволочь, в постели, голым,
никого не схватишь растерянным и больным

сгорит от стыда мостовая под взглядом рассвета,
выплюнет двух «фрегатов» из воронка…

«папа, а ты на том свете, наверное, встретил Фета,
и даже ему почитал стихи мои наверняка…»

время такое…что бы еще сказали отцы нам?
что гадко на камни босые лить красное знамя?

ее человек придумал себе капуцинов...
/у нее на руках умирал, и шептал «синема…»/
я ее знаю, я ее точно откуда-то знаю...
/это же я, о Господи, это же я сама…/

/.../ - зачеркнуто