Признаться, я внимательно слежу за Вашими публикациями - мне импонирует сдержанная, лаконичная, классически выверенная манера письма, которую Вы используете.
Данный сонет особенно понравился глубиной и смелостью философского обобщения, а также хлесткой афористичностью финала. Спасибо, прочитал не без удовольствия

Весьма признателен Вам за отзыв.

Вот таким я всегда себе представляла настоящее самоуважение!

Спасибо. Стимулирует.

Это стихотворение было представлено мной на Конкурс сонетов, по окончании которого решил его отредактировать с учётом общих замечаний жюри. Постарался привести его в соответствие с "шекспировским сонетом" со схемой рифмовки: abab cdcd efef gg (было: abab cdcd effe gg). Убрал не вполне обоснованное многоточие после "новопреставленную". Изменил также финальное двустишие, включив "мнение покойницы". Теперь получается: не лукавить о собственной добродетельности, выраженной в сожалении об её массовой утрате - даже добродетельно.

Знаете, Радик, ещё раз перечитала оба варианта. Считаю, что первый все же лучше. Не берусь оценивать систему рифмовки, я имею в виду коду. Честно говоря, "мнение покойницы" не могу истолковать иначе как прощение за отказ от её прославления, т.к. оно напрасно. А у Вас получается, что Добродетель прощает конкретно Рапсода - каким образом? что это означает для него? На мой взгляд утрачивается ясность, которая была в первом варианте. Там только одна не очень удачная строка (она осталась и во второй редакции):
Что создано для неги и любви
такое выражение более применимо к существу одушевленному, да и вообще, на мой взгляд, она выбивается, звучит диссонансом.
Понятно, конечно, Ваше желание не лукавить о собственной добродетельности, но там ведь и не было особого лукавства, скорее, декларация о намерении

Предлагаю следующую трактовку текста (может быть, чуть более подробную, чем следовало бы).
Итак:
1) Не добродетельный "сытый мир" лукавит, оплакивая добродетель, тем самым выпячивая свою мнимую добродетельность. (Ныне - модная поза!)
2) Поэт (рапсод) в этом "траурном фарсе", с помощью своего божественного дара (кифары) воспевая (истинную!) добродетельную радость бытия (неги и любви!), пытается убедить "скорбящих", что покойница-де жива! И наивно ищет признания, "протягивая горсть за милостью". Но, разумеется, его "отшивают" заплетающимся языком, ибо никто не желает слушать "весёлого смутьяна", дабы не отвлекаться от траура и не подрывать тем самым основы своего меркантильного благополучия (буржуйская психология!). И как же быть?!
3) Далее, вступает автор со своим экспрессивным субъективным советом: отказаться от этого напрасного дела и "зарыть талант" - бросить в "пучину" свой "напрасный божественный дар", данный (созданный) для того, чтобы воспевать добродетель. т. е. созданный "для неги и любви"! Акт сам по себе не добродетельный. Но...
4) Мнимая "покойница", "подмигнув" Рапсоду, оценит (полагает автор!) его выбор. Простит, но не в смысле "прощения греха не добродетельного выбора", а в смысле "понимания мотивации отказа от добродетельного божественного дара". Ибо какой прок в его "добродетельной активности" посреди всеобщего "траурного фарса", выпячивающего свою добродетельность?
Признаю некоторую неочевидность вышеизложенной трактовки. Однако... 1)Если из второго катрена не ясна "эстетическая платформа" Рапсода, то это проясняется далее - радость бытия, неуместная на поминках. 2) В отношение "покойницы" и Рапсода... Метафорическое "прощение" покойницы, в контексте стихотворения, мне видится очевидным, как "понимание" и "поддержка", которая, надо отметить, лишь предполагается автором в его совете Рапсоду. 3) И ещё, относительно кифары - инструмента, созданного для воспевания "неги и любви". Вы считаете, что в контексте невозможно опускание-подразумевание дополнения "для воспевания"? ...Хотя может быть, и невозможно.
Спасибо Вам за предыдущий отклик. Но смею надеяться, что Вы отреагируете и на эту мою "реплику", быть может, подытожив Ваше отношение к "вымученному тексту". Ох, уж эти муки творчества! (Шучу!)
С уважением, Радик.

C первым пунктом все ясно. А вот второй и третий уже вызывают сомнения. Как соотносятся "нега и любовь" с добродетелью? Особенно нега. Мне кажется, что из-за этой неги и возникла вся путаница. Добродетель имеет отношение к человеческим качествам (мудрость,мужество и т.п.), а нега ассоциируется в первую очередь с удовлетворением чувственных потребностей.
В первом варианте все было ясно (кроме "неги и любви"): сытый мир лицемерно оплакивает добродетель, рапсод, в знак протеста рвет струны своей кифары и уходит. Здесь есть ярко выраженный жест, острие пафоса направлено против лицемерия сытого мира.
Ваша трактовка более сложная, Вы сами признали её неочевидность, но все же: рапсод не верит в смерть добродетели, петь о радости бытия отказывается, влиться в общий траурный хор не хочет (потому, что не такой), рвет струны кифары и... остается, выпить и закусить? Т.е. вся добродетельность рапсода это фига в кармане.
Что касается четвертого пункта. Понять-то, конечно, можно. Но не сразу - из-за покойницы. Тогда уж и "покойницу" и "простит" нужно брать в кавычки.

Как соотносятся "любовь" с "добродетелью" ( с "негой" - позже)? Любовь к женщине, любовь к ближнему, любовь к Богу (именно, любовь, предполагающая жертвенность по отношению к предмету любви, а не пагубное пристрастие к чему-либо), разве не добродетельна? "Нега" изначально была призвана подчеркнуть античный колорит текста: "нежиться на лоне средиземноморской природы, отдаваясь радостям прекрасной (уже добродетельной?) любви под звуки кифары". Но соглашусь в спорности такого употребления "неги". Ранее уже предложил вариант без неё.
Рапсод петь о радости бытия отказывается, ибо кому петь? Кто его услышит? Лицемерить в общем хоре?.... Выпивать и закусывать - это оставим "сытому миру". Как он будет жить дальше? Но это стихотворение из 14 строк, имеющее цель решить задачу этического выбора, а не философский трактат.

Уважаемый Радик!
Вынужден скромно присоединиться к мнению Ecce_Chaos по несколько иным причинам.
Финальное двустишие, включая "покойницу", выключает поэтичность.
И заметьте, большую часть читателей интересует не трактовка текста, а сам текст, его органичность и возможность приятия для самостоятельной "раскраски".
С уважением, Никита.

Спасибо, Никита, За Ваше мнение. Однако вопрос: чем покойница "выключает поэтичность"? Вы против слова "покойница" или новой логической связи? И каковы же другие причины? И ещё: читатель, мне представляется, при вдумчивом прочтении поэтического текста составляет и запечатлевает в сознании своё отношение к оному, то бишь "трактует" прочитанное в силу своих возможностей восприятия. Допускаю, что его может и не интересовать авторская трактовка. Но одна из целей автора , я думаю, как раз внушение читателю своего вИдения...

...Может быть: "Что создано для песен о любви - всё брось в пучину..."?

"песен и любви", Радик, "и любви".
Логические связи в стихах образуются цепочками образов, ритмикой, ассоциативными рядами, etc.
Аристотель отдыхает, господствует же Голосовкер со своей "Логикой мифа". Рекомендую.
"Покойница" же, именно как слово, приземляет, едва-ли не в буквальном смысле, тем паче сразу после Рапсода и хмельных эмоций, "за упокой" в пьяном хоре вполне раскрывает связи, а энергетика стиха теряется, будучи заземлена.
Это моё видение, но оно обычно не обманывало.
С уважением, Никита.