" />

                                             Помимо снов в душе гнездится сила,
                                             которой имя Чёрный Легион.
                                             Свою свечу я молча погасила
                                             и ночь подходит с четырёх сторон.
                                                                                  Е. Шустрова

Последняя в конвульсиях мечта.
Последняя иллюзия «любви».
Роза в вазе и на розе бабочка.
Осень в прелых запахах листвы.
Явленное в зеркале виденье
в потустороннем отсвете свечи:
женщина в фривольном одеянье,
за вуалью прячущая очи.
Голубое лезвие луча
откуда-то из потолочной щели,
и в луче, в загадочности чар –
«Primavera» Сандро Боттичелли:
весна в благоухании шедевра,
бабочка, слетевшая с холста…
Сама себя влажнящая гетера –
последняя в конвульсиях мечта.
Последняя иллюзия «любви»,
виброимитации «майтхуны»
в постельных ароматах луговых –
в голубых фиалках с Фавном юным.
Расцвеченные в голубом луче
россыпи жемчужин с ожерелья,
в бесцветном одиночестве ночей –
под лучом расцветшая каттлея…
Разбито зеркало. Погашена свеча.
Сожжены стихи. Допит «Walker».
И над пеплом – слёзы в три ручья,
и с карты усмехающийся Джокер…
Осень. Ночь. Постель. Таблеток горсть.
Недопитый скотч со льдом в бокале.
В пеньюаре на бретельках гостья
с лицом под чёрной сеточкой вуали
в шлейфах нарда, ладана и смирны
молвила, присев у изголовья:
– Я теперь любовница твоя.
Ты и я – и не нужны мужчины.
       Спи, хорошая моя.
       Весна. Постель. Флоренция…