Формулы учил да забыл –
Цифрами не я дорожу:
Голову обильно забил
Рифмами да так и брожу!

Все свои стихи не забыть –
Буду ли без них я собой!
И пока поэзии – быть,
Быть ей не моей ли судьбой!

Ночь ли мне – колодезный сруб! –
Ближе в темноте облака :
Там я не как брошенный труп –
Слышу своего двойника!

Днём я кирпичи не кладу –
Ими я дорогу мощу;
Ясли не пойду вслед Христу,
То куда же я полечу!

Странником в пути я еще:
Странно, что ещё – не уже?
А легко ли жить «подуше»?
Трудно, да, увы, хорошо!..

Временный постой на Гражданской улице

На «Гражданской» я жил без гражданства!!! –
Посмешней время вспомнить смогу ль! –
Маг-Морфей искривлял и пространство,
Отправляя во сне в Ливерпуль,

И над жизнью – дырявым корытом –
Двух десятков ломалась печать,
И в ночи я беспечным радистом
Порывался на вахту бежать!..

Поражался, понять был не в силе,
И не то, чтобы мысль доняла:
«Как случилось – мне визу открыли
Без гражданства России?!. Дела!»…

И немыслимы были те «фрахты»,
И «Голландца» надстройка пуста,
Без приёмника радиовахты…
Жуть, как встарь, затмевала мечта,

Что жизнь будет всё лучше и лучше,
Что не буду нуждаться ни в чём,
Что влюблюсь и достойней, и глубже,
И когда-нибудь выстрою дом…

Как в бреду, просыпался радистом –
Вновь боялся ту «вахту» проспать!..
И страдал, что влачусь утопистом –
Лишь Эвтерпа – моя благодать!

О, любимая муза Эвтерпа,
Ты не зря замечаешь меня!
В отношеньях – ни тени ущерба!
Возвышай, в чёрном теле храня!

Белой магии дивной старинной
Баснословность доверена мне,
Чёрный хлеб с черноплодной рябиной,
И Хироном застыл я в челне…

Но приходит Эвтерпа с поклоном,
Разгоняя потёмки не вдруг –
Чтоб в ночи я сиял Аполлоном,
Чтобы музы сомкнули сей круг!..

Финский залив близ Ораниенбаума. Июнь.

Пусть склон залива не высок –
Глубок песок у лукоморья,
А ниже линии прибоя
Волнами вылизан песок…

У моря – свой «вечерний звон»…
И есть у волн свои игрушки:
Звенят порожние ракушки,
Звучат прибою в унисон…

Быть может, кто-нибудь решит:
Полоски волн – как ткань тельняшки,
Не гальку – мокрые фисташки –
Прибой играя ворошит…

Трудился волн каток морской,
И выше линии прибоя
Шагаю радостно-легко я –
Там путь целинный, не мирской…

Да, я сюда пришёл не зря
В ночном затишье благодатном
Взирать, как реет над Кронштадтом
Страсть негасимая – заря!..

Ночная улица пуста…
Преодолев шипов угрозу,
Я дивно-розовую розу
Сорвал с огромного куста!..

Морская ностальгия

Морфей так стёр и пыль, и амальгаму,
Что радужно раскрасил... странный сон -
Явил вновь переход в Иокогаму,
Растрогался, надежде в унисон:

В каком-то предвкушенье золотистом
Волшебности в заморской новизне
В радиорубку я вторым радистом
В час ночи устремляюсь в полусне...

... Та виза уподоблена сезаму –
Морскому и бездомному труду:
Блеснёт пик экзотичный Фудзиямы
Над саккурой в немыслимом цвету!..

... В тех странствиях – потеря и награда,
Чтоб компасом стал посох мой потом:
Магнитны мостовые Ленинграда –
Скитальца звал в свой Зазеркальный Дом!..

... Романтика бросала и качала –
Ей странствия – как радостная ложь,
Но треснула пластинка, и с начала
Её теперь уже не заведёшь...

Но – нет, не сожалею о потерях –
Грядущему светлейше я молюсь:
Здесь вечность обживаю дальний берег
И лучше
с каждым годом
становлюсь...

... Но как оптимистичней не солги я,
Тот сон ли обмануть! Который год
Гудками будоражит ностальгия,
И в прошлое уходит пароход...