Искушал сатана Иуду:
- С крыши храма взлети, как птица!
Отвечал ему тот:
- Не буду, потому что боюсь разбиться! Я грешил в этой жизни много, жаждал денег, женщин и славы. Вдруг за это угодно Богу жертвы ждать от меня кровавой? Умирать на пустой желудок – в этом смысла, признаюсь, мало!
Иудейский был прав рассудок – в животе у него урчало. Сатана усмехнулся:
- Кстати! Относительно манны с неба… Видишь камни – слабо жевать их? Вдруг окажутся свежим хлебом?
Покачал головой апостол и на беса взмахнул руками:
- Если было бы все так просто, собирали бы люди камни! А сегодня другое время – их разбрасывают повсюду. Но невсхожее это семя. Не обманывай, бес, Иуду!
Был отчаянья смысл неведом для созданья, чей мир – несчастье. Продолжал сатана беседу:
- Ты мечтал, говорят, о власти? Предо мною смирись в поклоне! Стань апостолом тьмы, Иуда! Божья кара тебя не тронет – я хранить тебя лично буду. Сам наполню едою вазы, юным девам гарем построю. Будем слугам давать приказы мы по очереди с тобою!
- Все богатства, в конечном счете – сорок сребреников всего лишь… Мне, Иуде Искариоту, быть собою самим позволишь?
Сатана обернулся зверем и завыл:
- Не ходи к Кайафе! Этим душу спасешь, поверь мне, от проклятий и от анафем. На кресте быть Христу не место! Разве может быть в смерти чудо? Сбереги его от ареста!
Но в ответ застонал Иуда:
- Осужденье в веках приму я от потомков во имя дружбы. Мне достаточно поцелуя в Гефсиманском саду за службу…