Червь их не умрет, и огонь их не угаснет (Исаия: 66,24).
Мне вечность, атрибут мой, не ценна,
Но драгоценна жизнь с её рожденьем,
А под конец и смертью. С убежденьем
Кто жил, что Бога нет, тем смерть страшна.
И я рождён, огромная страна,
В эпохе, славной «Бога нет!» твержденьем,
Но мысль: «Кто я?» от детства наважденьем
Моим была, безумна и странна.
Как кто? Ну, человек, а разве может
Другой ответ быть? Да! Я из трюмо жид.
Еврей не человек, не так ли? Он
Боролся с Богом и, одолевая,
Был «Богоборцем» назван. Чёрта с два я!
В чертях вся и теперь гора Сион.
Бессмертья мне не надо, у меня
Оно уже и так есть, а вот смерти
Мне опыт любопытен. В круговерти
Рождений и смертей день ото дня
Свершается черёд, и у огня
Нет угасанья, у червя – поверьте,
А коли веры нет, то жизнь примерьте
Его к себе – нет смерти… Шуть ценя,
Скажи, разве отличен червь от червя?
Не крест нести, хламиду на плече рвя,
Вкушать плоть разлагающуюся!
Червь от червя так мало чем отличен,
Что мне размер отличья безразличен.
Хе! Слышу тварь ругающуюся!
Зачем, спросите, Бог земную твердь
Устроил и неужто удостоит
Её Он Своих стоп? Ведь недостоит
Его сия вращальна круть да верть!
Бессмертье – вот мечта того, кто смерть
Вкусит с необходимостью, но стоит
Ему только бессмертным стать, как стоит
Агония, кончина и воссмердь
В его глазах бессмертье как недавно
Совсем ещё, а гибель и подавно
Геройская, и молит он Творца,
Чтоб Бог ему прожить дал жизнь святую,
А смерть, пусть не в бою, хотя б простую…
Вот счастье, превратиться в мертвеца!
Смерть для одних есть оставленье
Земного тела, для других –
В теле умершем оставленье,
Когда в свой срок возьмёт вдругь их.
Вот это светопреставленье!
При тела членах дорогих
Бессилен ты переставленье
Осуществить их, ворогих!
Когда приходит пониманье,
Что просто умер ты, конец,
Ты жив ещё, но отниманье
Членов, тяжёлых как свинец,
Твою кончину предваряет…
Надежду человек теряет. |