Жаждет зёрнышко раскрыться,
Но не может, но не может.
Жаждет в колос воплотиться,
Но сомненье его гложет.
Вдруг росток умрёт без влаги,
Вдруг раздавят его люди.
Не хватает ни отваги
И ни знанья разных судеб.
Умирать зерно боится:
«Что там будет: после, позже?
Вдруг не сбыться , не раскрыться
Не случится ему , Боже?»
Жаждет зёрнышко раскрыться,
Но не может иль не хочет.
Время медленно стремится
И над зёрнышком хохочет.
А зерно уж помирает.
Чахнет бедное и стонет.
Неужели зря страдает
В своей женственной истоме.
Вот уж гнить как будто стали
Дольки зёрнышка-бедняги.
И мечты его пропали,
И настал момент отваги.
Что –то странное случилось:
Наше зёрнышко проснулось
И помчавшись, заструилось,
Распрямившись, разогнулось.
Треснул панцырь оболочки.
И забыв про грёзы детства,
Зёрнышко свои росточки
Вверх пустило без кокетства.
И забыло , умирая, что сбылось
О чём мечтало,
Что вначале так пугало ,
А теперь вдруг жизнью стало.
И зерно вдруг осознало,
Что оно не умирало,
А скорее возрастало.
Пропадая, не пропрало. |
