Тремя перстами горькой полыни
благославил я Софию: "Софья,
от мук зарекаю тебя отныне!
Отныне и присно! Во веки веков я!"
И, будто на сцене, в вечернюю благость
душа, переполнившись, вылилась! Каждой
травинкой мой очарованный август
внимал, терзаем духовною жаждой!
В партере шляпок "лопушьего" фетра
оцепенели: "Какая драма!"
Зарукоплескала с порывом ветра
одна экзальтированная дама
в рябиновой бижутерии: "Прелесть!"
Сгустились краски в душном зале.
По ярусам крон - шум, шёпот, шелест.
В ложе с цветами на цыпочки встали.
Смычки из оркестровой ямы
выныривали. И тонули снова.
Ломался ритм - дактили, ямбы...
Слово опережало слово.
И некто, мантией скрыт пунцовой,
незрячей рукой горизонт нащупал,
и свечи погасли... И сумрак свинцовый
накрыл этот древний мраморный купол.
И всё обезумело! Всё - в смятенье!
И фимиам благовонных светилен
с пылью смешался! И грозные тени
легли на помост изумрудный! Субтилен,
истёк я кульминационною раной!
Заряженный воздух достиг апогея!
И, захлебнувшись в духовном сопрано,
я пал на колени!.. Уран и Гея
метали молнии слева и справа,
туники свои разрывая на ленты...
Но... пауза... Гром (восторженно): "Браво!"
И - ливень! (Овация... Аплодисменты.) |
0
