Столь знакомо мне чувство отрыва от отчего дома...
Столь знакомо мне чувство отрыва от отчего дома, Что не вижу причин я, чтоб к ночи туда возвратиться. Я пойду наугад по дорогам, что смутно знакомы, И заметят меня только низколетящие птицы.
Тихим камнем скачусь, пролечу миражи-переулки... Я не то чтобы в ссоре с женой, что опасно вернуться - Нет ничуть... но июльские грёзы сегодня так гулки, Что раскручен мой мозг золочёным яичком на блюдце.
Меня тянет туман, шелестнувший из-за поворота. Я вбегаю в него, расплескав чёрно-белые лужи - Разойдись, покажи свою сущность! - хихикает кто-то... Я заметил, что улицы стали кривее и уже,
Покосились дома, и деревья как будто не прямо, А по странной дуге тянут пальцы зелёные к небу. Я давно этот город не видел столь детским и пьяным, Размывающим собственный облик другим на потребу.
Словно целый квартал кем-то вылеплен из пластилина. Пятилетний ребёнок скрутил эти стены и башни, Морды старых зверей и богов на аморфных пластинах, Чтобы я их нашёл между завтрашним днём и вчерашним.
Пятилетний ребёнок мизинцем прорыл здесь каналы, Сделал мостик из спичек - хоть детям они не игрушки. Он по небу разлил серо-синий, зелёный и алый, И трясёт их порою хлопком петропавловской пушки.
Пятилетний ребёнок ведёт меня дальше и дальше. Вместе с ним в лабиринте не страшно, а даже забавно. В его поступи нет так привычной стеснительной фальши, И душа его всем вопреки не закрыта на ставни.
Полутёмные улицы гладят подошвы шагами, Словно бы для меня они ночью совсем опустели. Развернув переулков запутанное оригами, Я под утро найду себя спящим в привычной постели.
0
