Вздор рифмы, вздор стихи! Нелепости оне!..
К. К. Случевский
Сайт высокой поэзии
Регистрация | Вход Юность Цикл стихотворений (Часть 2) - Форум поэтов  
  • Главная
  • Авторы
  • Блог
  • Форум
  • Видео
  • Аудио
  • Фото и арт
  • О сайте
  • Ссылки
  • [ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS]
    • Страница 1 из 1
    • 1
    Модератор форума: Ecce_Chaos, Inok  
    Форум поэтов » Литературный раздел » Форум свободной публикации стихов » Юность Цикл стихотворений (Часть 2)
    Юность Цикл стихотворений (Часть 2)
    ГарандинДата: Суббота, 19.04.2014, 11:40 | Сообщение # 1
    Пользователь
    Сообщений: 3
    Награды: 0
    Замечания: 0%
    Статус: Offline


    Олег Гарандин

    Юность Цикл стихотворений (Часть 2)

    1982-1986

    Колокола

    Усталости клич журавлиный,
    Солома оставленных гнезд,
    Так мудрой природой сложилось,
    Законом людей повелось.
    От чистых озерных приволий,
    Из праха кладбищенской тьмы –
    Отчизна! Как горько, как больно,
    Вся горечь, вся страсть – это ты.

    В бескрайности необозримой
    Короток твой страждущий век
    Тому, кто склоняясь к святыням,
    Тебя причислял и отверг.
    И залитых солнечным светом
    Надгробий твоих не найдут.
    В них временем лица затерты,
    А имя рукою сотрут.

    В грядущем, в последних минутах,
    Всем царствам твоим вопреки,
    Я буду с тобой неотступно,
    Мы будем до смерти близки.
    Ведь здесь за оконною рамой,
    Сквозь грязную тьму площадей,
    Над куполом божьего храма
    Твоих не видать журавлей.

    Але

    Было детства время золотое,
    Помнишь ль, Аля музыку дождя,
    О стихах не выстраданных в горе,
    Чем душа состарилась моя?
    Друг мой нежный помнишь ли такое?
    Нашу юность в скверах городских,
    Как нам много было на двоих
    Шелеста листы над головою?
    Друг мой нежный, помнишь ли такое?
    Все унялось, улеглось в груди,
    Без тебя, наперекор судьбы,
    Мое сердце навсегда с тобою.
    Не знакома музыка дождя…
    Друг мой милый, я тебе открою,
    Чем душа состарилась моя
    И какой разбилася ценою!
    Помнишь ль Аля, музыку дождя,
    Друг мой древний, помнишь ли такое?

    * * *

    Вот лунный свет сквозь тихую листву,
    И спящий мир в не долгом усыплении.
    И вся душа и все чем я живу
    Нисходит к бедности воображенья.
    В нем ничего не слышно для меня,
    Я ничего спасти уже не смею.
    Прости, до срока отпусти меня
    В мои пустынные аллеи.


    * * *

    Не будет ни близким, ни дальним,
    Обратно к себе не зови
    Раннего утра сиянье,
    Тихую заводь реки.
    И светлого дня вспоминанья,
    Журчанье ручья в тишине,
    И мутную радость кричанья
    Разбуженных стай в синеве.
    И нежной листвы колыханье
    В побудке земного огня,
    И ветра степного дыханье,
    И дикого топот коня.
    И взмыленной топотом дали,
    В погоню за светлостью дней.
    И ландышей вешних в стакане
    В настежь раскрытом окне.

    О любви

    По старым кровлям пронесется звук,
    По раннему утру завьется образ новый.
    Ты посвятишь всю будущность ему,
    Ты отречешься от земли суровой.
    От холода, от зноя, от потерь,
    От непонятного в произношенье слова:
    Каких ты чувств не выгнала за дверь,
    Не без стыда их принимая снова!
    Смотри, как вечер тих, как катится с души,
    От каждой ветки отторгая слепо,
    Уже скучая, дальние огни,
    Уже неподдающиеся свету!
    Уже все ночь, все дым, все кутерьма –
    Не мир, не злоба – там, за занавеской, -
    От одиночества сошедшая с ума,
    Ослепшая от лунного отблеска,
    Играет ночь, оплакивая имя,
    На сомкнутых, на сжатых в боль устах, -
    Ты вновь расстанешься без слез, без смеха с ними,
    Кого так ласково любила и ждала!
    В неведомое отпустив ненужных,
    К груди прижав, что прильнуло к груди…
    В весенней ласке разноцветных кружев
    Последней в поколении весны!
    А там забудется, там не завьется снова,
    А там заблудится в неведомую грусть.
    Там не загубится кровь чистою водою,
    На все четыре стороны сгонит – пусть!
    Об имени его, о нем, за кружевами,
    О нем молчать, о нем, в успокоенье…
    Твой тихий сон ничто не возмущает,
    Ничто не возмутит и пробужденья.


    Признание

    Я давно отказался от них,
    Ничего не бывало их краше,
    Твоих глаз, я раскаялся в них,
    Я бесчувственно проклял их даже.
    Эту ровно дышащую грудь,
    Эту властную речь ожиданий,
    Этот вздох опечаленных губ,
    Эту редкость сближений, признаний.
    Ты ее как по капле в вино,
    Как нектар абрикосовый лила,
    Не щадивши души моей дно,
    Ведь ни капли отрав не пролила!
    И как ни был в бреду сладок мед,
    Как бы ни были накрепко свиты,
    Этот сад, этот птиц перелет,
    Это позднее чувство обиды.
    От насмешливых жестов судьбы,
    Полных в сущности детских страданий
    Остается вот это признанье
    И глаза твои полные лжи.
    За нелепое чувство прости,
    Если сможешь и если захочешь,
    Но из прошлой, как юность любви,
    Ты ведь помощи тоже попросишь.
    И ещё не успела остыть
    Наших встреч раздраженная осень.
    Что ж молчишь? Уберу, так и быть,
    Из волос твоих белую проседь.

    * * *

    Надолго почила земля,
    С туманами у порога.
    В глубоких, далеких снегах
    В бескрайность уходит дорога.
    В пути по избитым следам,
    В раздумьях о доле ничтожной,
    И ревность и злоба к чертам,
    Которых забыть невозможно.
    Забыть неизбежно –
    тогда,
    Где б ни был – преддверье стеною,
    От камня очнется рука,
    С надеждою тщетной, что смою.
    К тому необузданных дней
    Так много в грязи неизбежной –
    Все тех же ненужных смертей,
    И жизней похожих – все тех же.


    Из поэзии 70-х

    Я хорошо это помню из прошлого –
    Было время – смеялась душа.
    Было счастье до боли изношено,
    Было – юность на стоке ножа.

    Мы гуляли аллеями скудными,
    Под одним, как луна, фонарем.
    Мы клялись быть всегда безрассудными,
    Без раздумий, казалось, умрем.

    И не надо нам было бессмертия,
    С края бездны встречая весну,
    Были счастливы в юности вместе мы,
    Умирали – по одному.

    За безликость в любви бессловесную,
    Цветом радуги, цветами грез.
    И за счастье свое, в слезах пресное,
    И за реки ее черных кос!

    И за все, все, что в склепах осталось,
    Все, за что память легким крылом…
    И за все, что мне вечным казалось
    В этом долгом мгновенье моем.

    Я хорошо это помню из прошлого,
    Рядом с солнцем я пил из дождя.
    Все, что вспомнилось с вами похожего
    Непонятно теперь для меня.



    Марине Цветаевой

    1

    Тревожно ловит грудь
    Последнего дыханья.
    Тревожен взгляд вместить
    Грядущего предтеч.
    Ты здесь была
    Провидицей изгнанья,
    Чтоб взять у Бога
    Долгожданных встреч.

    Иная речь –
    Не пустота укладом,
    Не ртом – устами
    За чертогом днесь,
    Мир обхватить
    Изменчивым пусть взглядом,
    Доверчивым пусть взглядом,
    Но – весь!

    2

    С врожденной мерой к чувству совершенства,
    За жаждой думать о благих свершеньях,
    В порыве чувств знать цену постоянству,
    Не взяв привычки ползать на коленях.
    Любить, что должно быть любимым,
    Дорожным эхом перекликая версты,
    Мне с детских лет похожим только снится. ¬
    Мне снится небо – замком обветшалым,
    И не дойти в своем бессилье пред неизбежным,
    Не обернуть своей судьбы к началу –
    Далекие к свершенью берега
    Там молкнувшие склепы.

    3

    За каждый шаг к позорному столбу,
    За все молчанье, ждущее ответа,
    За верность клятвам данного обета,
    За то, что клятв нарушить не смогу:
    Когда останется совсем немного,
    Никто не вспомнит, не осудит строго,
    И сердца стук напрасно учащен,
    Навечно взят и навсегда прощен.

    4

    Ладанный дым и строгий лик икон,
    У аналоя догорают свечи –
    Молчание здесь может быть о том,
    Что строгость эту успокоить нечем.
    И некому за этой тишиной
    Прислушиваться к шепоту молитвы.
    А за высокой каменной стеной
    Все овцы целы и все волки сыты.


    5

    Не узнается ночь да ночь,
    Потаенная спит душа,
    Окаянная плачет – прочь,
    А кому еще ты нужна?
    А кому не к обряду ты,
    А не к дому, к кому зашла, –
    Твои слезы, как сон, пусты,
    Твоя поступь, как дым, легка.
    Ты у смерти плач на плечах,
    Ты у света в ту ночь крестись,
    А ты мать кому – обвенчай,
    А кому беда – отвернись.
    Ты не то, что речка-река,
    Ты сама, что с донышка пьют.
    Проживи еще полшага,
    Протяни еще как-нибудь.
    А на крае земли тоска!
    Богу взаперти – ночь да ночь.
    Опустись на колени дочь,
    А кому еще ты нужна?



    Тайна вдохновения

    С вершины горного ключа набег,
    Иная страсть устанет греть и камень,
    Условного не знает откровенья,
    Не выговорить слов – разумные слова
    Роскошного молчания не стоят.
    Прозрачный катится под камнями ручей:
    Одно условие – законы света
    Нарушить не должны.
    Веками
    Здесь блещет вниз печальная река
    Излучиной такого отраженья!
    Несметной дымкой
    вдаль уйти бесследно
    Густой томит волной.
    И даль дороги беглым не видна,
    Воочию цветет полынь-трава,
    Темно не днем, а ночью – ночь безбрежна,
    Бег времени не старит эту свежесть.
    Здесь старина овражья, даль широка,
    В лесную чащу наклонила гроздь,
    И полна очарованных видений,
    Движеньем удивительных ветвей
    Вниз наклонила кроны.
    Здесь властвует природы исполин ветвистый дуб –
    В его душе угадана надежда
    На долгий, длительный, годам не властный век.
    Его скрижаль украсит даже ветхость,
    Отроческим сознанием корней,
    Её тяжелой обвивая кроной,
    Разумным назначеньем лет –
    Тому молчать, кто смысл не знает слова –
    Мир всевозможных таинств, а в душе
    Жилище певчих, соловья и иволги,
    глубоко
    По жилам тем течет живительный елей,
    Ручей дает им сокровенное дыханье.

    На острие дамоклова меча
    Закат поет молитвою покоя.
    В том сердце скрыта вожделенной красотой
    Туманность мира!
    Тонут берега,
    Размытые дорожною химерой,
    Разубеждая в плоскости земли
    Раздумий тщетных о тщете раздумий
    И беготни за смыслом бытия.
    О старости пути в изгнаньях вечных
    За долгим взглядом речь не донести
    До мира слишком ясных откровений –
    Нельзя дочерних.
    Но предугадать,
    Предугадать его пути возможно,
    Сей ход неторопливый
    Имеет час и год.
    Под ним река, сверкая,
    Живет прозревшей жизнью –
    Тот пламень поит розные поля
    И час и год!
    И чуется великое прозренье.
    Раскаяньям утопическим и догмам,
    Оплошностью мирскою суеты,
    Всегда поспешным, не всегда угодным.
    Ответным чувством он отдохновенен,
    А властность проявляет строго
    над равнодушным –
    признавай
    Всегда его,
    встречая и прощаясь.

    От чьей ли крови, плоскости стола?
    Лжи первозданной, переизданной заботой,
    Влеченьем быть без должного старенья
    У вековечных крон ствола,
    Состарится не временем утроба
    Размеренным, насущным содержаньем
    В изустно утомительную серость,
    Не слыша бег ростка в иной связи,
    У малого – мгновенье это вечность,
    Великому – подвластна немота…
    Простейший звук – в нем слышится волненье,
    В нем музыки заученный урок,
    Нагорный ль водопад, иль сточный лед
    Оплакивают бурю.
    Иль, просто, слышно за окном
    Простую песнь крестьянки,
    сбирающей венок.
    Сочувствием неизъяснимым живо все –
    В том тайна вдохновенья.


    Музыка

    Последней нотой затихает,
    И остановится струна:
    К нам тихий ангел вдруг слетает
    По мановению крыла.
    Рожденный тайною молчанья,
    В себе он большее таит,
    Но вот умолкнет звук – изгнаньем,
    И будет казнью первый крик.

    * * *

    Позовите меня дни вчерашние,
    Мое счастье к земле преклонить.
    Позовите меня, не познавшие,
    Как родное в себе не губить.
    Возвращая на час невозвратное
    Еле собранной в муках строфы,
    На прощанье всю горечь стократную,
    Чем так не были познаны вы!
    До какой-нибудь в взоре покорности
    Чуждых судеб сжимая в года,
    Позовите, но лучше по совести
    Замолчите же вы навсегда!
    Чтобы не было чувства двуликого.
    Что ж останется в этой груди –
    Без любви и раскаяния дикого,
    Без такой непонятной любви?!

    * * *

    Это у людей случайные роли,
    У возмездия – твердость руки.
    Это дни проходили безмолвьем
    По великому кругу земли.
    И не вечность ступала по камням,
    Отзываясь в уснувших домах.
    Это чьи-то шаги, о которых не знаю,
    Мне читали стихи при свечах.
    И за каждым мгновеньем произносится ближе,
    Мир коротким мгновеньем объят,
    Обо всем забывал, ведь забвенье не слышит
    Шепотом что ему говорят.

    * * *

    Моя душа о вечном говорит,
    Моя печаль – измученное тело.
    Моей любви в последок только вера
    Безбожные шаги мои хранит.
    И я сжигаю свято все мосты,
    И я влачу отступничеству верность.
    Но я не знаю, кем была мне ты
    Иль жизнь моя или пути мгновенность?


    * * *

    Возьми на дальнюю дорогу
    Свечи текущую глазурь,
    И жизни шум – его не много,
    И неба чистого лазурь.

    Возьми с собою на колени
    Былую немощь и тоску,
    Жемчужных лилий отраженье,
    Их не земную белизну.

    Возьми дождя, возьми ненастья,
    Дождем умытые черты.
    Возьми умолкнувшее счастье
    И там забытые сады.

    Возьми последнего свиданья
    Очей томительную речь.
    Возьми далекого изгнанья
    Тщету души и радость встреч.

    Возьми с собою лист осенний
    И блеск холодного ключа.
    Возьми от ночи только тени
    Не предающие тебя.

    * * *

    Цвет белый –
    Цвет яблонь,
    Цвет поздний –
    Цвет вести.
    Цвет чувства –
    Мечтанья,
    Цвет грусти –
    Забвенье.
    Цвет слов –
    Откровенье,
    Молчанья –
    Безумство
    Без тени и света,
    Где скучно и пусто.
    Не долгий
    Цвет жизни,
    Цвет скорби –
    Отмщенье,
    Надежды
    Влекомый тот цвет –
    Дуновенье.
    Цвет белый –
    Владений,
    Цвет сердца –
    Властимый.
    Цвет яблонь –
    Цвет вешний.
    Цвет музы –
    Коримый.

    Детству

    Такой была ты милой и прекрасной,
    Растрепанной, не зрелой,
    С распущенными по плечам косичками,
    С расстегнутым ремешком сандалии,
    Влюбленной в строгого учителя.
    В рутину уходящих откровении
    Уж канули года…
    Была всегда с улыбкой на губах,
    Способной вызвать бурю
    Румянцем в щеках!
    Не скроется от мира никогда
    Осенняя к нам обращенность скверов,
    Не смоется далекими дождями
    Расчерченный твоим мелком асфальт.
    И сколько надо поздних расстояний,
    Чтобы опять дотронуться до всех
    Желаний плача вызвать, вызвать смеха,
    Судить беспечное не слишком строго.
    Без сожалений всматриваться вдаль,
    И видеть там таинственное проще.
    Любил тебя я каждый миг,
    Из каждого воспоминанья
    По чувству вынес.
    Не много счастья …
    Слепя глаза сомнительным в них блеском,
    Внушая неизбежность скорых трат
    Земному достается отраженью.
    Потом ты, плакса,
    Была бесчувственная плакса,
    В священном содрогании к слабым –
    Меня ты мучила, была смешной, сердитой.
    Ты чистенькая, как фиалка,
    Жила в моем расстроенном воображении,
    И убегала от меня куда-то,
    С своими синими бантами…

    Теперь мы встретились, меня не замечая…
    А я все ждал. Зачем?


    * * *

    Когда с улыбкой детское лицо,
    Когда от смеха некуда нам деться,
    Когда от Бога много нам дано
    И вот на солнце хочется раздеться.
    А не в жару в угаре этом жить,
    Считать живых, не замечать умерших.
    Когда наивно хочется влюбить
    В себя гладь озера и гнувшийся орешник.
    И мутных утр слепую белизну,
    И скаты крыши в отдалении,
    Когда так хочется божественною ленью
    От слез земли немного отдохнуть.


    * * *

    Когда цветущие долины
    Омыты утренним дождем,
    И солнца девственным лучом
    Прикосновенны и любимы.
    Когда не дополняют слез
    Природы чувственные силы,
    Исчезновеньем жгучих звезд
    Прикосновенны и любимы.
    Любви в душе не утаю,
    Лучами солнца в грусти тленной,
    Рожденный мир благодарю
    И музы дар благословенный!


    * * *

    Чего искать из путаницы слов,
    Из них бросая чувства на бумагу,
    От детских лет исчадием стихов
    Моя душа, что было в ней, узнала.
    Одни долги и никакой надежды нет
    Воображать, что исподволь не мнутся.
    Их срок короток, на исходе лет
    Им здесь не быть, они и не вернуться.

    * * *

    Не далеко твоих прикосновений
    Восходы солнца и восходы лун.
    Не далеко твоих прикосновений
    Восходы солнца и восходы лун.

    Ты прикоснись – до смерти безымянно
    Земное имя жившее тобой.
    Ты прикоснись – до смерти безымянно
    Земное имя жившее тобой.

    Оно твое бессмысленное чувство
    Покрыло длань твою землей.
    Оно твое бессмысленное чувство
    Покрыло длань твою землей.

    Оно твое безумное сомненье
    От прочных уз надежду отдалит.
    Оно твое безумное сомненье
    От прочных уз надежду отдалит.

    Дыханием земным земли пуховой
    Ты ль будешь помнить счастие свое?
    Дыханием земным земли пуховой
    Ты ль будешь помнить счастие свое?

    Как оборвется меж землей и небом
    И сердца твоего связующая нить.
    Как оборвется меж землей и небом
    И сердца твоего связующая нить.

    * * *

    Как прошлое скидываешь с плеч,
    А будущее – темное чело.
    Распахиваешь жизнь, раскрадываешь речь,
    Ткешь ризы чистым полотном.

    И каждый камень – кровь, расточенный рубин,
    И каждый ходок по рукам – цена,
    Как прошлое – не к спеху – ростовщик…
    Расточится – рука щедра.

    Каким пророчествам благую весть?
    Каким отмщением глоток воды?
    Как прошлое не жажду без
    Тебя и будущее – ты!

    * * *

    По небу ласточка летает,
    На небе ласточка – царица.
    Куда тебе, зачем стремиться
    Над молчаливою землею?
    Над опочившею землею
    В рассветном сумраке сама ли
    Расчертишь петлями все небо
    И крыльями размечешь грозы?
    По небу ласточкой летая
    Не оставляя в выси следа
    Ты вечной жизни обретаешь
    Рожденные мгновеньем грезы.
    А сколько пронеслось далеко
    Ты видела, сколь не забыла.
    За синевою искрометной
    Подвластное воображенью
    Тебе без горя достается.
    А как устанет – тяжелее
    Земля падет с вершины горной,
    Земля падет – земле угодно,
    (Земля вращеньем тяготится)
    Опустишься на ветку клена
    Перед моим домишком ветхим,
    Развеять ложь иных сомнений
    На солнышке моем пригреться
    По крылышкам сложив всю горечь.

    * * *

    Пока душа о чем-нибудь молчит
    И слов не знает загнанное тело.
    И ночь когда в мое окно глядит
    И лунным кругом обведет, как мелом.
    И где-то рвется в глубине та даль,
    Зовущая предчувствием искомым,
    И тайно дышит, зацепив за край
    Моей одежды и бродит по дому.
    И только слышно, как скучает шаг,
    И память прячет в сундуки молитвы
    Забыты ссоры, слезы – в доме спят,
    Все в доме тихо – никакой обиды.
    Никто в столе не ищет чистый лист,
    В бреду не льет на книгу жирным воском. –
    С вершины мудрых слов на удивленье просто
    Былые смыслы упадают вниз.

    _________________




    1982 – 1986 гг. Цикл стихотворений «Юность»

    1986 – 1988 гг. Сборник стихотворений «Петербургский невод».

    1988 – 1990 гг. Сборники стихотворений «Далекие острова», «Храм», «Завод словосочетаний», поэмы «Исход», «Поэма душ».

    1996 – 2000 гг. Сборники стихотворений «Дом», «Предисловие», «Сказки и стихи детям».

    2004 – 2007 гг. Сборники стихотворений «Афоризмы», «Цветной бульвар», «Блажь».

    2008 г. (1990 г.) Цикл стихотворений «Бездна», поэмы «Красный сарафан», «Русь».

    2010 – 2012 гг. Сборники стихотворений «Стихи дилемм», «Велением сердца».

    2013 г. Сборник стихотворений «Веста».





    Олег Гарандин
     
    Профиль  
    Форум поэтов » Литературный раздел » Форум свободной публикации стихов » Юность Цикл стихотворений (Часть 2)
    • Страница 1 из 1
    • 1
    Поиск:

    Яндекс.Метрика
    Copyright Сайт высокой поэзии © 2009-2024 18+ При использовании материалов гиперссылка на сайт обязательна Хостинг от uCoz