Если в мире есть жизнь,
неизбежна за нею смерть.
Даже ранний конец
не безвременен никогда.

Я под вечер вчера
был еще со всеми людьми,
А сегодня к утру
в списке душ уже неживых.

И рассеялся дух
и куда же, куда ушел?
Оболочке сухой
дали место в древе пустом...

И мои сыновья,
по отцу тоскуя, кричат,
Дорогие друзья
гроб мой держат и слезы льют.

Ни удач, ни потерь
я не стану отныне знать,
И где правда, где ложь,
как теперь смогу ощутить?

Через тысячу лет,
через десять тысяч годов
Память чья сохранит
нашу славу и наш позор?

Но досадно мне то,
что, пока я на свете жил,
Вволю выпить вина
так ни разу и не пришлось!

2

Прежде было ли так,
чтоб напиться я вдоволь мог,
А сегодня вино
здесь нетронутое стоит.

На весеннем вине
ходят пенные муравьи.
Я когда же теперь
вновь испробую вкус его?

И подносов с едой
предо мною полным-полно.
И родных и друзей
надо мной раздается плач.

Я хочу говорить,
но во рту моем звуков нет.
Я хочу посмотреть,
но в глазах моих света нет.

Если в прежние дни
я в просторном покое спал,
То сегодня усну
я в травой заросшем углу...

Так я в утро одно
дом покинул, в котором жил,
Дом, вернуться куда
никогда не наступит срок!

3

Все кругом, все кругом
заросло сплошною травой.
И шумят и шумят
серебристые тополя...

Когда иней суров
и девятый месяц настал,
Провожают меня
на далекий глухой пустырь...

Ни в одной стороне
человеческих нет жилищ,
И могильный курган
возвышается, как утес.

Кони, в грусти по мне,
прямо к небу взывая, ржут.
Ветер, в грусти по мне,
скорбно листьями шелестит...

Тихий темный приют
лишь однажды стоит закрыть,
И на тысячи лет
распрощаешься ты с зарей.

И на тысячи лет
распрощаешься ты с зарей,
Величайший мудрец
не сумеет тебе помочь...

Было много людей,
проводивших меня сюда,
Поспешивших затем
воротиться - каждый в свой дом.

Но родные мои,
может быть, и хранят печаль,
Остальные же все
разошлись и уже поют...

Как я смерть объясню?
Тут особых не надо слов:
Просто тело отдам,
чтоб оно смешалось с горой!

Перевод Л. З. Эйдлина