Здравствуйте, уважаемая "госпожа модератор". Наш славный редактор куда-то пропала, закончив, тем самым, - свой, надо мною - патронаж.
И, я остался без ответов. Скажите, этот самый - Борхес - сперва ослеп или потом. Его стихи, во многом, - превосходны... Наверное, он многое о многом знал?

Здравствуйте, СТЯПАН. Если Вас заинтересовала биография Борхеса, то весь интернет к Вашим услугам, ищите, и обрящете. Начать можно с Википедии, например.
Вообще-то Борхес стал известен благодаря своим рассказам. Неужто не читали?

...не читал. Наверное, был занят чем-то другим. Простой вопрос - простой ответ: вчера он нужен был как воздух - не сложилось.
В любом случае - благодарю за внимание и, спасибо за совет. И... , у Вас очень аутентичный аватар, - мне нравится.

В этом сонете через двадцать лет переводчик сделал существенную правку. Второй стих следует читать так: "Уходят в вечность ваши родозвенья". Вы скажете, такого слова нет в русском языке? Теперь есть!

Вадим Викторович, поскольку этот перевод разместила я, Ваша правка не дает мне покоя: не могу решить изменять или оставить как есть. Честно говоря, вариант с "родозвеньями" поверг меня в раздумья: с одной стороны рифма более точная, а с другой - не добавляет ли этот неологизм слишком "ботанический" оттенок? При слове "поколенья" ассоциации возникают легко и естественно, а вот "родозвенья" несколько смещают акценты. Мне почему-то сразу подумалось о разных сортах роз.Чтобы выяснить, было ли это у Борхеса, я стала искать подстрочник или хотя бы другой перевод этого стиха. Нашелся только перевод Б. Дубина, который во многом расходится с Вашим. Пришлось обратиться к первоисточнику (я разместила его перед текстом перевода) и призвав на помощь Яндекс и Гугл, попробовать перевести. Вот, что у меня получилось:

Исчезают в глубине веков
Поколения роз
Хочу одну спасти от забвения
неотличимую среди всех исчезнувших вещей

Мне первому дано судьбою
назвать звено в цепи цветов безымянных -
розу, что последней
Слепой Мильтон поднес к лицу

О, ты алая или желтая,
или белая роза пестрого (стертого) сада
оставь, повинуясь магии, прошлое беспамятство

И в этом стихе сияй,
цвета золота, крови или слоновой кости из темноты
также, как та невидимая в его руке.

Перевод, разумеется, грубый и приблизительный, зато с "родозвеньями" многое прояснилось.
Что интересно, перевод Б. Дубина ближе к моему подстрочнику, предполагаю, что и к оригиналу, а в Вашем переводе много "вольностей". Но! Ваш перевод, на мой взгляд, гораздо точнее передает суть. Вот такой парадокс! Не говоря уже о том, что Ваш перевод с восторгом принимается читателем, не имеющим ни малейшего представления о Борхесе и способен пробудить интерес к его творчеству. Лично я не обратила бы никакого внимания на это стихотворение, попадись оно мне в переводе Б. Дубина.
Мне кажется, что Борхес неспроста упоминает цветовые пары: алый-кровавый, желтый-золотой, белый-слоновая кость - тем самым достигается эффект возникновения розы из тьмы, то что у Вас звучит как "глубокая невидимая роза". Упоминание цветов роз, без намерения передать этот эффект не имеет особого смысла. Хотя есть ещё один момент - "пестрый (стертый) сад", подчеркивающий незаметность розы... "Родозвенья" исподволь дают намек и на пестроту сада и на протяженность цепи, уходящей в вечность. И все же мое восприятие спотыкается, мне милее первый вариант, возможно, это сила привычки.

Видите ли, когда есть возможность украить сонет неологизмом, при том что он наверняка войдёт в русский язык, потому что обладает собственной автономно-номинальной ценностью, даже не зависящей от контекста, то следует выбирать неологизм, ибо это лучший выбор. У меня ведутся постоянные баталии (на сайте Поэзия. ру., к примеру), в которых не только мои недлюрожелатели (а завистникав всегда больше), но и миролюбиво настроенные к моему творчеству читатели упрекают меня за чрезмерную страсть к неологизмам, не понимая ещё, что это не стиль Вадима Алексеева, а стиль целой поэтической традиции, которую я условно называю "русским Парнасом". Речь идёт о культивировании Высокой Поэзии орденом интеллектуалов, в течение многих веков скрывавших своё присутствие, творивших безымянно и подпольно на русском языке. Этим орденом были караимы. Видите ли, иудаизм как религиозное учение состоит из двух частей. Первая, большая и неприступная для зубов иоверцев, называется раввинизмом или талмудизмом, основана на иврите и является официальной религией современного государства Израиль. Втарая - ядрышко, которое тщательно оберегаемо от тех же иноверцев, называется караизмом, основана на русском языке. Караизм культивирует Высокую Поэзию, но - тайно. Караимом был Бодлер. Очень может статься, что и Борхес. Вот почему и тот, и другой в совершенстве знали русский язык, но скрывали это знание. Я, скорее всего, создал не перевод, а обнаружил русский оригинал сонета, в пользу чего свидетельствует более совершенная форма моего текста (в русской версии катрены рифмуются одной парой рифм, в испанской - двумя).

Вадим, нет смысла спорить с автором-переводчиком, но именно в данном случае, мне кажется , не нужно ничего менять: этот сонет - само совершенство! Любое другое слово, а тем более неологизм будет ощущаться как "чужеродное тело"...проговорите вслух, и Вы почувствуете, как вынуждены задержаться, чтобы "переварить" слово "родозвенья"

Нет же, поймите, что форма в данном случае содержательнее самого содержания. Для меня фонетическая симметрия важней, чем неприятие непривычных на слух неологизмов. Вы поймите, когда стихотворение коме своей художественной ценности ещё и обогащает язык новым словом, причём неологизмом хорошим, не режущим ухо, то это - дополнительная ценность - как же её выплёскивать как ребёночка?

Вадим, ребёночка - ни в коем случае! Я понимаю Вашу тревогу: для Вас каждое новое слово, рождённое Вашим умом, настолько же ценно, как матери её чадо. Поэтому просто высказываю своё мнение, а уж решать, конечно, вам.

Я двадцать лет искал это слово - и вот так от него отказаться?! Через мой труп!

А зачем от него отказываться? Речь шла об особенностях восприятия, а это вещь обманчивая и непостоянная - все каноническое было когда-то новым и непривычным.

На мой взгляд, вполне корректный неологизм, образованный в соответствии с правилами русского языка - сложносоставное слово "родозвенья" элементарно прочитывается и дает богатый ассоциативный ряд. Здесь нет и намека на "заумь", которая действительно была бы в данном случае неуместной. Напротив, использование этого неологизма делает более ощутимой атмосферу интеллектуальной игры, столь характерную для творчества Борхеса.

Ну тогда пора исправить текст в соотвествие с пожеланием переводчика.

Вариант перевода, некогда опубликованный в "Album Romanum", уже является классическим и хорошо известен многим ценителям высокой поэзии. Поэтому я считаю логичным добавить текст второй редакции перевода, в которой "поколенья" заменены на "родозвенья". Собственно, уже добавил. Да, здесь такое любопытное мистическое эхо получается. Конечно, эффект неологизма присутствует - при первом прочтении восприятие неизбежно будет слегка "спотыкаться", но это, может быть, даже к лучшему: так пешеход, спешащий по своим делам и поглощенный своими мыслями, лишь споткнувшись, способен обратить внимание на окружающий его мир.

Спасибо, Олег. Как-нибудь, но ответь поскорее на моё письмо.