Проклятие скорбям и мученичеству Вскричал близ черепа отшельник босоногий Логомахических соблазнов и тревоги Внушаемой луной я не переживу Все звезды от моих молитв бегут О дыры Ноздрей Орбиты глаз Истлевшие черты Я голоден Давно кричу до хрипоты И вот для моего поста головка сыра О Господи бичуй поднявшие подол Над задом розовым бессовестные тучи Уж вечер и цветы объемлет сон дремучий И мыши в сумраке грызут волхвуя пол Нам смертным столько игр дано любовь и мурра Любовь игра в гусек я к ней всегда готов А мурра беглый счет мелькающих перстов Соделай Господи меня рабом Амура Я Незнакомки жду чьи тонкие персты На ноготках хранят отметки лжи и лени Им нет числа но я томлюсь от вожделений Жду рук протянутых ко мне из темноты Чем провинился я что ты единорогом Обрек меня прожить земную жизнь Господь А между тем моя совсем безгрешна плоть И я напрасно дань несу любви тревогам Господь накинь накинь чтоб язв ослабить зной На обнаженного Христа хитон нешвенный В колодце звон часов потонет и бессменный Туда же канет звон капели дождевой Я в Гефсимании хотел увидеть страстно Под олеандрами твой алый пот Христос Я тридцать суток бдел увы гематидроз Должно быть выдумка я ждал его напрасно Сердцебиению я с трепетом внимал Струясь в артериях бежала кровь звончее Они кораллы иль вернее казначеи И скупости запас в аорте был не мал Упала капля Пот Как светел каждый атом Мне стала грешников смешна в аду возня Потом я раскусил из носа у меня Шла кровь А все цветы с их сильным ароматом Над старым ангелом который не сошел Лениво протянуть мне чашу поглумиться Я захотел и вот снимаю власяницу Куда ткачи вплели щетины жесткий шелк Смеясь над странною утробою папессы Над грудью без соска у праведниц иду Быть может умереть за девственность в саду Обетов слов и рук срывая с тайн завесы Я ветрам вопреки невозмутимо тих Встаю как лунный луч над зыбью моря страстной Непразднуемых я молил святых напрасно Никто не освятил опресноков моих И я иду Бегу о ночь Лилит уйду ли От воя твоего Я вижу глаз разрез Трагический О ночь я вижу свод небес Звездообразные усеяли пилюли На звездной ниточке отбрасывая тень Качается скелет невинной королевы Полночные леса свои раскрыли зевы Надежды все умрут когда угаснет день И я иду бегу о день заря рыжуха Закрыла пристальный как лалы алый взор Сова овечий взгляд направленный в упор И свиньи чей сосок похож на мочку уха Вороны тильдами простертые скользят Едва роняя тень над рожью золотистой Вблизи местечек где все хижины нечисты И совы мертвые распространяют смрад Мои скитания Печалей нет печальней И пальцев остовы ощерившие ель С дороги сбился я запутав снов кудель И ельник часто мне служил опочивальней Но томным вечером я наконец вступил Во град представший мне при звоне колокольном И жало похоти вдруг сделалось безбольным И я входя толпу зевак благословил Над трюфлевидными я хохотал дворцами О город синими прогалинами весь Изрытый Все мои желанья тают здесь Скуфьей прогнав мигрень я завладел сердцами Да все они пришли покаяться в грехах И Диамантою Луизой Зелотидой Я в ризу святости с простой простясь хламидой Отныне облачен Ты знаешь все монах Воскликнули они Отшельник нелюдимый Возлюбленный прости нам тяжкие грехи Читай в сердцах покрой любимые грехи И поцелуев мед несказанно сладимый И отпускаю я пурпурные как гроздь Грехи волшебницы блудницы поэтессы И духа моего не искушают бесы Когда любовников объятья вижу вновь Мне ничего уже не надо только взоры Усталых глаз закрыть забыть дрожащий сад Где красные кусты смородины хрипят И дышат лютостью святою пасифлоры